* * *

...В скором времени ту сестру,
Что стоит в Ниневии у ворот
Дорогими тканями уберут,
Наведут кармином упрямый рот,
В дом введут, как старшую госпожу,
Что расставит всё на свои места,
Кровь, стекающая по ножу,
Как дыханье девственницы, чиста.
Низкий месяц выкашивает траву,
Плещет светом лунное озерцо,
То-то поднимает она главу,
К небу поворачивает лицо,
Лунная вода с облака стекла,
Вспыхивает пламенем узкий след...
У неё на платье павлиний глаз,
У неё на щиколотке браслет.
Та, что заплетает мужские сны,
Та, что мнёт узорчатые ковры,
У неё сосцы молоком полны,
И обильны хлебом её дворы...

*

Там форель блестит в голубом тазу,
У неё ещё ни в одном глазу,
В предвкушеньи лезвия палача,
Плещется она, дико хохоча...
На столах расстелено полотно,
Сонно дышат жаркие калачи,
В узкогорлых кувшинах гудит вино,
Белый сыр на сломе слезоточит.
На тугих полях крепкий колос всхож,
На зелёных пастбищах тучен скот,
Та, что раньше стоила медный грош,
Ныне высока, что столпы ворот...

*

Лунный серп, как жертвенный нож, остёр,
Новой жатвы он возвещает срок...
Мы возьмём тишайшую из сестёр,
Мы дадим ей лучшие из серёг,
Мы её погоним прочь со двора,
В суховеи, в гибельные места,
Ибо это праведная сестра,
Пусть она и платит по всем счетам.
Как горит костлявый её хребет,
Как багрец стучится в глазное дно!
Скажешь, воздаяния в мире нет?
Что же это, ежели не оно!

*

Ибо каждый ведает, что почем, –
Эта крепь и держит небесный свод.
Мы накормим нашу царицу пчёл,
Пусть она вовек источает мёд,
Поднесём ей первенцев и ягнят,
Поднесём алоэ ей и сандал,
Передавим розовый виноград,
Чтобы алый сок до небес вскипал.
Мы намажем ей кровью лоб и сосцы,
Возведём ей высокие алтари...
Ибо все мы радостные отцы,
Ибо все лежим перед ней в пыли.
Мы её на руках отнесём в шатёр,
Мы расстелем ей шёлковые ковры.
До чего же нож у неё остёр!
До чего же зубы её остры!