ТРИ КОРОБА
Опережая Ваши мысли,
Предупреждая Ваши просьбы,
Страхуя спросом предложенье,
Союзы множа на предлог,
Неважно, сообща взялись ли,
Лишь только личный список рос бы,
Деленье херя умноженьем,
А узость тем - длиною строк.
Читабельность чужих реляций
Пропорциональна оскорбленью,
Числу пробелов, переносов,
Заносов, взносов - наконец,
Поллюций - дробью - менструаций,
Окказиональных ударений
И некорректности вопросов,
Напр., "как Ваш стул?" "кто Ваш отец?"
Вот место: около, вокруг ли
Пунктирить, под дефисом нычась,
Рядиться в кружева кавычек
Иль в скобок плотное жабо, -
Где были буквы, станут угли,
Попутно сняв вопрос количеств,
Не соблюдая ряд приличий
Под грамматический разбор.
Мечтать не возбраним избранным
И приглашенных тож приветим,
Разделавшись с дурной привычкой
Гостеприимничать зазря,
Зане за выполненье плана
Хозяин наш один в ответе,
Который нам не кажет личка
И даже помер, говорят.
Скучать покуда не пристало,
Скорбеть - теплей, но старомодно,
В остатке - гоготать, гундосить,
Грузить, тележить, просто - гнать,
Потом, мотая на начало,
Садиться вновь на уши плотно,
Пока на зарыдает "досыть!"
Покорных слушателей рать.
Так и живем, жуем, потеем,
В частотных словарях пасемся,
Руками разводя на каждый
Вопрос, совет и комплимент,
И "факи" тычем грамотеям,
И скромно щуримся на солнце,
Не задирая честных граждан
И избегая слова "мент".
Но это - про себя, а в голос
И не такого наворотим;
Да что между своими, право,
Кисель на гуще разводить
(Или гадать?)! Устроит голость
И немота десятки сотен,
И вобщем, рассудивши здраво,
Отвертимся пока, как пить.
Отгадка - сверху, как обычно;
Но вот - от лени размудрились,
Полезли справиться в полн. соче
Невесть какого мудреца,
Ну и разнежились вторично,
Поскольку дюже уморились,
Тасуя выписки, короче -
Скурив весь фимиам поцам.
Пока чернила не просохли
Есть время взять слова обратно
(Успеть бы заменить на "нежность"
Хоть половину матерков):
"Да будет мой завистник проклят
И обезъяйцен многократно
И четвертован чрез промежность
На ложе из моих стихов!"
Прошу любви, как будто в самом
Деле любовь спасти сумела б,
Дав небольшую передышку
Пред быстрым перескоком в смерть;
Мой плач сверчка среди бедлама
Далек от пеней и от жалоб -
Прервется, неровен час, слишком
Насыщен почвой, чтобы петь.
Уже маячит перекресток,
Куда свернуть - давно известно,
Но за собой поджилки все-тки
Оставят право - хоть на дрожь:
Награды сладостный наперсток
И славы полушубок тесный -
Да скрасит этот век короткий
Их неподкупнейшая ложь.
Лети, струя чернильной драмы,
Плыви, кораблик-рокамболик,
Слепя изяществом аллюра,
Маневренностью и игрой,
Не зачерпнув воды ни грамма,
Не расплескав чернил - тем более -
Сквозь скал, склонившихся понуро,
Вдали смыкающийся строй.
Я знал, что небо где-то близко
И - рядом потайная дверца,
Я тратился немилосердно
На роскошь боязных свечей
И ласково потемки тискал
и, негой растравляя сердце,
Угадывал почти наверно,
В меня уставлен облик чей.
Не покидай меня, тревога,
Мычи, нервируй, изгаляйся,
Привей бессонницы бациллу,
Замочек порченый разбей -
Я все смекну с полэкивока
И разозлюсь, как ни старайся
Меня сдержать заслон отсылок
И снегопад сплошных нулей.
я тэт-а-тэт с моим бессильем
В попытке досказать не тему,
А что-то типа клятвы: лучший
Отмщенья способ - присягнуть.
Княжну Вранья и всех Ассирий
Фальшивой крою диадемой
И жду, когда ее распучит,
Чтоб полной грудью вонь вдохнуть.
Иссяк источник и программа
исчерпана, назавтра - праздник;
Засвечиваться не намерен
В постылых рубриках торжеств,
Иду на свет, стою, где яма,
Поэт, беглец и неучастник,
Завсегдатай пустых таверен,
Скрутивший непристойный жест.
Вакханки, плачьте! бог затравлен,
Архангелы в навозных комьях,
Планеты посбивались с ритма,
И души глухо голосят;
И кровь расплещется на лавре,
И сердце ни одно не вспомнит
Ни чудодейственной молитвы,
Ни тщетных иеремиад.
Изгнанник праздный и негордый
Обходит незнакомый город
И, ничему не удивляясь,
Ухмылку прячет за лорнет;
Что жизнь - лишь разновидность спорта,
Раскусываешь слишком скоро
И безвозвратно, допуская,
Что точки в этом месте нет.
МОН-СЕН-МИШЕЛЬ
1
Мой дед (в анналах Меровингов
не много ль анонимов?), будем
честны, монастырей не строил
и замков не срывал, а прадед
тем интересен (на крайняк), что
мою прабабку обрюхатил.
Я им обязан, но в долгу?
И если будущую бабку
грядущим сыном (чьим-то внуком)
я обрюхачу, сын мой (внук ли)!
не обессудь, ты не одолжен
ни мною будешь, ни мамашей,
ни дедом (не твоим - моим,
который-де дворцов не строил...).
Кого же нам винить?
У моря
и берега - два состоянья:
то берег обручится с морем,
то море разлучится с брегом,
а мы на мысе, на уступе,
на пятачке, волнам и ветру
навстречу (вопреки) молясь,
мечтаем о веселом предке
с глазами доброго еленя,
с елдою доброго быка.
Нам остаются кровь и камни
(и книги, но они из крови)
и боги (но они из камня)
(и небо, но оно вдвойне...).
Валькирий кружевные платья
и рукава над нами реют,
и высыхают капли моря
на свежеумерших стихах.
2
В ложноготической судьбе
таких, как мы с тобой, поэтов -
любви с оттенком flamboyant
не место. Но вообще любви
отведены часы меж ленчем
и файвоклоком (по средам
не принимаем, в остальные
дни - по желанию; чьему -
на месте уточним, места
согласно розданным билетам...)
Поэт, такой, как я, и лучше
(но не намного), скуки ради
влюбляется в себя, ландшафт
предпочитая брудершафту.
И вот стоит он, думы полн,
в заплесканных песком штиблетах,
прилива прель вдыхая бодро...
О чем ты думаешь, поэт?
О косенькой пансионерке
в унылых буклях? О краях,
куда забросила судьбина?
Вот, кстати, монастырь...
Лады,
про монастырь чуть-чуть попозже...
Тогда, о чем? Какие планы
роятся в голове горячной
(то есть горячечной)? Оставь,
бодун - паренью не помеха!
И стул поправится, гляди,
какие выкрутасы чертит
на хмуром небе эта чайка!
Воскликни, изреки хоть что-то
над зыбью баламутных вод!
Глагол поэта, лирный ор,
перекрывая грохот бури
клозетной, к облакам взовьется,
и, в икарической печали
ладошку лодочкою сгрудив,
поэт большим черкнет кремень, но
из искры не прольется пламя,
ну а прольется - вмиг потухнет.
3
Пусть даже не о чем, пиши,
как я сейчас, в тиши, в глуши,
и тему выбери попроще:
любовь и смерть; вердикт и росчерк.
Слова придут, слова уйдут,
а мы с тобой пребудем тут,
в квадрате голубой страницы.
Пора уж мягче становиться
и пить свой вторяковый чай,
глуша конфетами печаль.
А странствия - к чему, куда?
Где суши нет, там вода,
где моря мало - много суши,
не хуже там, но и не лучше:
под вечер хочется пожрать
и посмотреть в окно на блядь...
Не дрейфь, поэт! пиши стихи
из сора, вздора, чепухи
и пролонгируй в пустоту
свою несвежую мечту.
Мечта облезлая, порхай
средь грозных комариных стай!
На мутном дне пустого дня
мой Бог не разглядит меня.
