* * *

Послушай,
я - не то, что ты думаешь,
конечно, не то чтобы думаешь,
просто знаешь, что
я - не то.
Зато,
когда ты на меня повлияешь,
я стану совсем
не тем,
за кого ты меня принимаешь.

МАРМЯЛАДАВА

здравствуй, благость воплощенная
как тебе живется, солнышка
недолакомка сгущенная
просто маковая кошечка

кому сад кому окраина
только мне как просветителю
навсегда труба запаяна
в белом капитанском кителе

стану дурнем позаброшенным
с престарелыми родителями
только б ты цвела в неношеном
белом капитанском кителе

только б ты жила в некрашеном
только бы росла немытая
только бы легла бесстрашная
между пидором и мытарем

* * *

были бы деньги что б с ними делал
наверно до вечера по улице бегал
заходил в магазины смотрел на витрины
улыбался друзьям голливудской улыбкой
мне б тогда разрешили духовность и веру
не пришлось бы скрывать радость и яйца
я оделся бы как надо ходил бы как надо
впрочем денег не бывает всё это сказки
так что думай о свободе а торчи на могиле
красота всегда в цене особенно в сексе
а любовь теперь идет по двойной таксе
разбиваясь на кусочки в чужих зеркалках
моя рожа просит ласки и немного пива
я заметен только ночью когда ворочаюсь
говорят еще бывают живые семьи
одну я видел это мама и папа
а мне всё хочется чего послаще
с моим-то кошельком с моим ебалом
впору писать в аргументы и факты
может пришлют куколку барби
пальцем не трону честное слово

* * *

Над городом туман. Огни горят.
От мокрых шапок пахнет детским садом.
Отряд бойскаутов, иначе - октябрят,
встал к окнам передом и к пассажирам - задом.
В автобусе тепло. Стыдливый мат.
Дорога от Финляндского вокзала
полна опасностей, но бабки говорят,
что в этот год она короче стала...

...дыши ровнее, беглое дитя,
они сошли у винного лабаза,
твой город, вихри снежные крутя,
замел следы и все дороги сразу.
Нас ждет сегодня (здесь) горячий чай,
(я не был в этом доме больше года)
как трудно на бегу не одичать,
как дорожишь ты, бллин, своей свободой,
как не даешь мне круто заторчать!

* * *

Седой еврей, от времени ваниль,
историк на партийном содержаньи,
пустая клетка. "Вы нас приглашали
на шахматы?" На шарфе мышью пыль,

оршад и чашка с миндалем синиль-
ным. За окном - синель. В царей державе
застыл над банкой с белыми мышами
курчавый внук. Резцы подъела гниль -

всё карамель!.. Олимпиады в школе,
в Тюмени нефть, в шестой парадной Коля,
на площади полощется кумач...

какие проходили рядом тени,
какой неслышный раздавался плач!
И Малер шел по опустевшей Вене.

R.B.

очутившись на площади в Танже-
ре оставаясь в плену у знака
резистанса re-развернув знамя
знал же он, qu'il n'etait pas бог, ниже
царь не герой не больше чем жэпэ

речь, однако, в#лась уже - не дрейфь! -
не о бунте, а по дну лощины.
Бабочкой на булавке - не мущи-
ной, пробкой на спичке, поплавком - в дрейф,
dans les rues...

читая хиазм у Коллеж де Франс
смысл отложен - pardon - и в этот раз
................................................................
................................................................
смысл отложен - pardon - и в этот раз
................................................................

КОКАИН ВНУТРИВЕННО - SHRINK AWAY МГНОВЕННО

Тихо, я понял, есть такие штуки -
от внутренней точки до звездной вышки.
Играючи подойдешь и войдешь без стука,
отпрянут в сторону ромашки и кубышки.
Смотришь, а он ничего не заметил.
Осваиваешь опыт Пети и Коли,
а лучшие роли, как говно на приборе -
даны в онтогенезе и разрезе,
разрезвились на загородной мызе.
Тупо смотришь, как сверчок на приколе.
Ветер отнесет туман фона -
Роман с первитином во время оно.
Что ты смотришь, словно никто не ответил.

ПЕТЕРБУРГСКИЙ ТЕКСТ

Жил да был once upon - только где ж ему жить,
скажем лучше - существовал
Акакия сын, собой - волчья сыть,
и никто его имя не знал.
Он чердак городил и детей народил -
в это верить не хочет никто,
но головку, поди, он и впрямь натрудил,
если носит такое пальто.
А то, что рок ему судил,
оказалось - карнавалом.

Жил в том городе boss - в том же городе - chief,
портной и торговля вином.
Бедняка соблазнили, навек удручив,
сирена и маленький гном.
Он принес двести грамм, он справил мантель,
шалун, отважился в бал,
а грозный Илия вил канитель
и хвосты пуделям подрубал.
И если слег бедняк в постель,
перед смертью не настучав,

в том повинна пурга, в том повинны мосты,
двое урок и Санкт-Петербург.
Петербург - это гарпия: крыла и хвосты,
а туловище - туловища урок.
Старик рассказал, кого он ебал,
и как ебал, и когда.
Зачем он, дурак, потащился на бал,
когда здесь кругом вода?
зато он видел карнавал -
истлел в ту же ночь, как огарок.

Жил да был в том же городе царь-государь
(скажем проще, существовал),
и ударь ты в него или там не ударь
(то ли колокол, то ли шквал),
на Коллонтай окнами выходит роддом
(угодил и детей народил)
- Но однажды ужас вошел в его дом
и с тех пор уже не выходил.
И грозный Илия судом
ни один дом не миновал.

Жил в том городе я, да и где же мне жить,
а вообще - народу навалом,
мрут как мухи! Печку ль решит истопить
иль с получки поест пельменей вдосыть,
ну, а кончит - всё карнавалом.