Счастье

        Говорят, чтобы стать счастливым, надо съесть за день тысячу яблок. Сомнительно, что это правда, тем более, что есть пути побыстрее. Разумеется, никто не предлагает вам искать их самому, плутая по скалам несчастья, которые (да будет вам известно) обманом завлекают в пропасть.
        Идите на поля терпения и от зари до зари сдирайте шипы с нежных роз. Чем раньше вы придете, тем больше шипов вы усмирите, тем больше счастья выпадет на вашу долю.
        Если этот легкий путь кажется скучноватым, то отправляйтесь в долину нетерпения – считайте укусы пчел. Чем раньше вы придете, тем больней вас укусят, тем больше счастья выпадет на вашу долю.
        Если и это не подходит, поищите счастье на плодородных полях величия, развозя навоз в самые дальние его уголки, окончательно убеждаясь в том, что ничто в этом мире не заслуживает вашей любви. Может быть, и это не по вам?
        Поля сомнения цветут с утра до вечера во все времена года.

        Кто знает, что нам делать с покалеченной пожаром катапультой, перебившей тысячи зеленых мух с железными клювами; бронзовыми свистульками, ублажающими слух хмурых проконсулов, бумагой для отчаянных писем в Рим, мраморными мечами и прочим барахлом, когда-то помогавшим выжить в нашем огромном суровом крае.
        Зеленые мухи нашей провинции давно потеряли острые клювы. К сожалению, времена меняются вместе с врагами, даже строительство памятника катапульте не может сплотить народ.
        Никто не говорит, что делать с апатией, охватившей нашу провинцию. Некоторые из нас по привычке пишут отчаянные письма в Рим, хотя даже дети знают, что нет уже никакого Рима. Поэтому те, кто знают, как любимые шуты, с утра до вечера иронизируют над теми, кто боится знать.

        Старый город давно не вмещает всех нас, мы первыми в мире решились переселиться за крепостные стены, и стали скармливать историческую часть любопытным завоевателям и богатым бездельникам. Наш план удался! Мы не только остались в живых, но даже вышли на почетное пятое место в мире по хлебу и воде на душу населения.
        Каждый день мы надеваем национальные костюмы, улыбаемся, прислуживая, встречая, провожая, рассказывая легенды и убирая за нашими гостями. Нас мало что беспокоит, наш народ ставят в пример друг другу иные, бестолковые, сгоряча живущие народы.
        После работы мы идем домой, ужинаем, по воскресеньям наносим визиты, ловим рыбу в тесной реке, приводим в порядок дом, моем окна в первых числах мая, мажем маслом дверные петли. Время от времени мы тираним близких, рассказываем небылицы, поем, читаем-говорим, сплетничаем, строим свалку далеко за городом, кормим городских белок, едим, рисуем уютные улочки старого города, раз в пять-шесть лет напиваемся как следует, как следует закусывая; едим, убираем, едим, и даже любим друг друга, если выдается пара свободных минут.

        Мстительная улыбка солнца веселит свидетелей зимы. Пропал снег с пастбища дураков. Фанерные башни качаются на весеннем ветру. Послезавтра май – период воды и пожаров. Остров скоро потонет, если не сгорит дотла. Пора идти отсюда.
        Иди прямо по лунной дорожке, пока не встретишь поворот налево. Дойди до берега, купайся, загорай, жди, пока не появится просека от причала до начала горизонта.
        Благодари судьбу за упрямство лесоруба, испокон веков воюющего с лесом, беги домой по просеке сквозь непроходимый зеленый мир.
        Говорят, что вчера там был порт, и корабли, а сегодня только злые на себя чайки, испанский пароход с кукурузой и розовым хлебом, луч солнца золотой, а также несколько плакатов твоего детства на знакомые моральные темы, сегодня украшенные синим небом.

        Грядут времена, когда день и ночь, зима и лето перестанут перебивать друг друга, появятся еще два времени года, и деревьям будет разрешено показаться из земли, и листьям появиться на деревьях, сидеть на ветвях и клевать спелые ягоды, ну а пока в единственном саду на свете огненный зверь ест отблески пылающей травы, ежесекундно восходит солнце, дышат свежим огнем фиалки, и фейерверком падают искры с гигантских столбов огня, издалека похожих на сосны.