На интернет-сайте "Дни" висит краткое содержание событий, которые произошли 11-го сентября, а потом перечисляются события последних дней.

11 сентября совершена серия терактов на территории США. Погибли 6827 человек. В организации терактов подозревается Усама бен Ладен, укрываемый афганскими талибами. Международная коалиция во главе с США требует выдачи бен Ладена. Талибы отказываются. Буш начинает операцию возмездия – талибы объявляют джихад. Бен Ладен и правительство "Талибан" скрылись из Кабула. Афганистан в блокаде. В стране начинается голод. Между тем, в конфликт вовлечены 60 стран. Что дальше?

(Это, конечно, похоже на краткое содержание предыдущих серий
какого-нибудь телесериала, но многие пишут, что то, что произошло, совершенно не похоже на телефильм.)

Одна знакомая сказала мне, что ей жалко, прежде всего, эти два здания-близнеца, которые обрушились, потому что она в детстве жила в Нью-Йорке и очень любила их. А на то, что погибли люди, она вроде бы не так остро отреагировала. Она сказала, что когда погибает один человек, то его жалко, а если гибнет много народу, то это уже статистика. Мне кажется, что-то есть в этой идее, хотя я пока не могу до конца понять её.

Оказалось, что террористы заставляли пассажиров захваченных самолётов звонить своим родственникам и говорить, что через несколько минут умрут.

(Многие говорят о том, что подозрительно, что никто из звонивших не сказал родственникам о том, что самолёт захватили именно арабы; это напрашивалось, потому что если, допустим, на тебя на улице напали негр и белый, то ты в милиции первым делом скажешь, что среди нападавших был негр.)

Вот что написал Артём Ермаков, построивший свою статью на эту тему в "Русском журнале" в виде глав-"загадок":

Пожалуй, наиболее постмодернистски отвязанной версией выглядит простое цифровое прочтение самой даты 9.11 (в англоязычных странах месяц ставится впереди числа). Действительно, этот телефон службы спасения не умолкает в Америке вот уже несколько дней. Значит ли это, что заговорщики не лишены своеобразного чувства юмора?

Я пытаюсь представить себе одного из этих арабов.

Он учился в Германии. Его однокурсники рассказывают сейчас, что он был очень общительным, хотя всегда много молился. Я представляю себе, как он ходил в институт, с самого начала зная, что учится для того, чтобы через какое-то время совершить террористический акт, убив при этом как можно больше американцев.
(Его подруга, с которой он жил в Германии, рассказывала, что, когда он внезапно исчез, она заявила в полицию.)

Мне говорили, что один человек снял на видеокамеру всё то, что происходило на Манхэттене. Он заснял всё это с балкона своего дома на Манхэттене.

Один человек фотографировал Нью-Йорк сразу после взрыва и прислал эти фотографии на интернет-сайт fuckru.net. Плюс к фотографиям он прислал ещё свой комментарий. Редакция озаглавила этот материал "Фоторепортаж из на хуй разъёбанного Нью-Йорка". Вот комментарий редакции к той статье:

Дальнейший текст написан человеком который находился в 100 метрах от WTC во время удара второго самолёта. Отличный человек и отличный текст, без соплей и слюней. Он там был и он видел все своими немного замутнёнными глазами, но это только к лучшему. OVER&OUT.

Вот отрывок из его статьи (понравившейся мне, кстати говоря, ещё и с чисто литературной точки зрения):

Когда я наконец то вернусь и меня начнут спрашивать что, где, как... я ничего не отвечу, посмотрю тупо и скажу "небыло меня там, это был не я, а какой то мудак... сходите, найдите, спросите его"
...
Во первых про родненькую сенсимилию. Ну можно и ругать и хвалить но она мне жизнь и мозги спасла... ибо от нее родной все происходящее выглядело как пиздато оформленный боевик с брюсом виллисом так сказать в главных титрах... ...американцы народ в принципе очень впечатлительный, поэтому толпа на улице, наблюдавшая поднебесную хуйню, которая разворачивалась над головой – рыдала крокодильими слезами.

(Дальше описывается, как он покупал фотоаппарат в магазине).
...
ну вообщем отбежали на broadway... в квартале от WTC и давай все наблюдать чаво дальше будет... попутно толпень мародерничать принялась... то тама витрину ибанут и попиздят чаво... ...бля буду и при желании даже скажу в каких магазинах... сам видел... вот...
Ну самое натурально-ужасное это не падение WTC я вам доложу... за 1.5 часа пока близнецы горели, там люди... летали... Вот стоим мы и смотрим как гдето с 80-90 этажов пиплы прыгали... каждые 3 минутки... я насчитал 15... могет быть ково проглядел... БЛЯ!!!!

(Этот текст написан целиком в стилистике интернет-портала fuckru.net. Это контркультурный портал – там все статьи и даже все названия рубрик выдержаны приблизительно в такой манере.)

Больше всего меня интересует, можно ли говорить живым человеческим языком об этих террористических актах и тому подобных вещах. Можно ли говорить и писать о таких вещах без всех этих газетных накрутов, лжи, информационной спекуляции, базарного кликушества? (А можно ли говорить о том, что на какое-то время перевесило для тебя всё остальное, без лжи, спекуляции и дурного базарного кликушества?)

Иногда мне начинает казаться, что это вообще отчасти дурной тон – говорить об этом. Мне кажется, что на эту тему не может быть ни одной по-настоящему оригинальной идеи.
(Может быть, дело в том, что очень трудно найти язык, на котором можно было бы говорить об этом?)

Может быть, для того, чтобы говорить об этих вещах нормальным человеческим языком, нужно, чтоб то, что произошло, затронуло тебя гораздо сильнее? (При этом я обращал внимание на то, что когда человека что-то действительно потрясает, то он выражает свои эмоции каким-то стёртым, деревянным, безликим снаружи и пустым внутри языком.)

Вот что написал в своей статье в "Русском журнале" известный поэт и журналист Дмитрий Быков:

В том-то и грусть, что наша рафинированная интеллигенция сегодня решительно ни в чём не убеждена. Кроме того, что ее жизнь бесценна. Но чего стоит жизнь человека, у которого нет ничего дороже жизни? Если полагать высшей ценностью человеческую жизнь (неважно, свою или чужую: жизнь как таковую), любая самозащита сделается невозможна. В борьбе жизнью приходится жертвовать, а стало быть, есть на свете ценности выше нашего существования. Есть, черт бы их драл, ничего не поделаешь. А стало быть, наши изнеженность, вседозволенность и расслабленность последних десяти лет, наше "текучее и повальное попустительство своим слабостям" (Л.Аннинский) никакого отношения к либерализму не имеет.

Мне кажется, что Америка совсем обезумела со своим "возмездием".

Я в этом, конечно, почти ничего не понимаю, но мне кажется, что Россия должна вести себя примерно так, как Америка вела себя, когда СССР воевал с фашистами, – принимать минимальное участие, а лучше вообще никакого.

Проходил опрос в интернете – у разных людей спрашивали, как они относятся к тому, что произошло и многие сказали, что людей жалко, а Америку не жалко. (Я их понимаю.)

Мама спросила у меня: "ты что, за арабов?" Я сказал: "нет, нет, ну что ты".

В Америке чуть не убили единственную сенаторшу, которая выступила против возмездия, её пришлось охранять. Но в Калифорнии начались митинги протеста против возмездия. Наверное, это закономерно, потому что Калифорния всегда была самым передовым штатом.

В США запретили песенку Бадди Холли "That'll be the day". Я вдруг вспомнил почти весь текст этой короткой песенки, которую любил слушать лет шесть назад, в том числе и строчку, из-за которой её, по-видимому, и запретили: "That'll be the day when I die" – ("придёт день, когда я умру").

Вот отрывок из статьи писателя Василия Аксёнова "Хватит вилять хвостом" в газете "Московские Новости".

Главной заботой этой статьи являются те, кого я люблю, к кому и сам принадлежу всю жизнь и всей душой, либеральные интеллигенты как Запада, так и Востока. Сейчас, в этот поворотный момент истории, над нами нависла опасность сползания в трясину позорного пораженчества.

Мне нравятся многие статьи на тему этих терактов. Они написаны по горячим следам, и поэтому их авторами движет какая-то очень сильная и сырая страсть. В этих статьях нет той сытой необязательности, которая была бы неизбежна в таких статьях в спокойное время.

Если вся эта история закончится более или менее благополучно (если не случится ничего непредвиденного), то наверняка появится много сытых надуманных статей о разных вещах, например, о роли этих террористических актов в развитии искусства.
(Вот почему мне ближе те страстные, может быть, необдуманные, чересчур горячечные статьи, которые пишутся сейчас.)

Вот что написал в статье "Сила взрывной волны" философ Александр Секацкий:

Пока на переднем плане успешно отстаиваются и утверждаются права женщин, национальных и сексуальных меньшинств, инвалидов, реабилитированных преступников, на заднем плане разворачиваются куда более глобальные процессы размывания границ между существом и личностью.
Остановимся лишь на некоторых моментах проявившегося бессилия, всегда характеризовавшего эпохи заката. Начнем с инфляции человеческого достоинства, ведь именно представление о высоком статусе человека составляло главное содержание гуманистического вызова эпохи Возрождения. Еще через двести лет пароль этого мировосприятия сформулировал Гете: "Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день идет за них на бой". Сегодня мы стали свидетелями торжества прямо противоположного тезиса.

Мне кажется, что сейчас наступает какое-то совершенно другое время.

Дело в том, что я чувствовал себя чужим, ощущал себя как бы засланным в той эпохе, в которой мы все жили до сих пор, и которая, как пишут очень многие, закончилась вместе с этими террористическими актами.

Поэтому я чувствую, что наступает моё время, и мне очень страшно от этого.

Мне кажется, что сейчас происходит какое-то настоящее, живительное (а не тупое, обывательское) потребление информации. Это связано не столько с сопереживанием (многим, я думаю, совершенно наплевать на людей, погибших во время этих террористических актов), сколько с ощущением какой-то личной опасности. Мне кажется, что это действительно нужная информация. (Кстати, я думаю, что только в случае личной опасности информация может – хотя бы на короткое время – превращаться во что-то ещё, во что-то большее, чем она сама.) В потреблении такой информации нет той извращённости и болезненности, которая неизбежна в мирное время. В её потреблении нет унылой бессмысленности, неизбежной в мирное время. (Зачем человеку, в принципе, знать о том, что его никогда не коснётся?)

Мне кажется, что желание человека знать о том, что его никогда не коснётся, это, в принципе, одно из самых заветных и болезненных его желаний.

Многие пишут о том, что мусульмане, вроде бы, все готовы умирать за идею, а с другой стороны – я был этим летом в Стамбуле, видел там турок, и они показались мне абсолютно расслабленными – практически невозможно представить, чтобы кто-то из них был готов умереть за идею. С другой стороны – ведь турки не арабы. Они и не очень любят арабов. Мне говорил об этом азербайджанец, с которым я летел из Стамбула. Он сказал, что он мусульманин. Через какое-то время я забыл об этом и предложил ему выпить со мной вина. Он согласился. До этого я ему говорил, что видел в Турции людей, одетых по-мусульмански, которые пьют вино. Он сказал, что это совершенно недопустимо. А вот курить можно. (Я обратил внимание, что многие мусульманские женщины курят.)

Мне почему-то кажется, что и настоящие, арабские мусульмане в основном такие же расслабленные. И наверняка многие тоже пьют вино.
Я вспоминаю жизнь в Турции и по ней пытаюсь представить себе жизнь в арабских странах. В Турции по вечерам по улицам ходят группами молодые парни или мужики, заходят в кафе, сидят, что-то едят, пьют чай из маленьких стаканчиков и часто, задрав головы, смотрят футбольные матчи по телевизору.

С другой стороны, проходит очень много антиамериканских демонстраций в мусульманских странах. И очень часто их организовывают студенты. В демонстрации принимали участие студенты медресе. (Что такое медресе? Религиозная школа?) Я очень симпатизирую этим студентам и завидую им. (А на что способны современные западные студенты? Только развлекаться, ходить по ночным клубам, изучать историю или кибернетику, курить траву.)

Мусульманские террористы говорят: "мы любим смерть так же как вы, американцы, любите жизнь". Или: "мы любим жизнь, и именно поэтому мы готовы принять смерть".
(А мы с нашей блядской, лицемерной "ценностью человеческой жизни" все поголовно должны прислуживать арабам, подносить им сладости, парную баранину и вино.)

Вот что написал Виктор Сонькин в статье в "Русском журнале" "Апокалипсис вчера, сегодня, завтра".

Конец света – это повод не только для паники, депрессии и отчаяния. Это еще и повод для создания романов, эпических поэм и прочих шедевров. Но не сразу, не сразу. Через несколько десятилетий. Иногда – веков. Потерпите.

Некоторые российские политики (в частности, Григорий Явлинский) выступили с призывом к жёсткому, активному участию русских солдат в акции возмездия.
Вот как отреагировали на это участники форума на интернет-сайте "Sobcor.ru".

Иваныч  16:06-18.09.2001
                  А что, пусть Гришка подаст пример: пойдет добровольцем воевать в Афган? Дудки, он будет настаивать на "жестком, активном участии РУССКИХ солдат в "операциях", переводя с новояза на нормальный человеческий язык, на посылке русских солдат в Афган или еще куда, куда укажет его заокеанский хозяин, в качестве пушечного мяса.

кирилл  17:01-18.09.2001
вот истинное лицо международной демократии: в сша все обезумели со своим идиотским "возмездием", убивают арабов (где терпимость, где политкорректность – нет, как не было), а у нас плюшевый кот явлинский предлагает ввязаться в мясорубку. идиоты!!!
(это я написал)

Иваныч  18:05-19.09.2001
                  у ("шибко умному" подонку!) Может быть, ты идешь в армию США. "Храбрец" какой! Но ведь, уверен, подонок, что США своих солдат воевать не пошлют. Будут бомбить с воздуха. А послать попробуют русских солдат или, на худой конец, союзничков по НАТО.

Я подумал сейчас, что в те дни, когда многие находятся в таком душераздирающем состоянии (или по крайней мере в тихой истерике), простое разумное высказывание может казаться чуть ли не гениальным.

В газете "Комсомольская правда" опубликовали статью вашингтонского корреспондента Андрея Кабанникова про дневники террориста Мохаммеда Атты, учившегося в Германии. Статья называется "Взорвав Америку, вы будете жить и после смерти".

Американские власти обнародовали случайно уцелевший дневник террориста-камикадзе Мохаммеда Атты. Ранним утром 11 сентября грузчики аэропорта "Логэн" в Бостоне по нерасторопности не перегрузили коричневую кожаную сумку транзитного пассажира из Портленда в его самолёт, отбывающий в Лос-Анджелес. Благодаря этой оплошности в руки властей попали личные вещи 33-летнего Мохаммеда Атты.

Когда имена террористов были объявлены, папа Мохаммеда, известный каирский адвокат, обливался слезами и божился, что его сына оклеветали: "Он был юношей, мягким, как ветерок!" В самом деле, чего не хватало отпрыску семьи, владевшей целым поместьем на берегу Средиземного моря? Оголтелые фанатики взрастают на почве нищеты, а Атта в 1990-м окончил престижную школу архитектуры при Каирском университете. Но сокурсники никогда не видели его улыбающимся и вспоминают теперь о крайней набожности Атты. Он не пропускал намазов и прикасался к еде, лишь убедившись, что в ней нет свинины.

"Все ненавидят смерть, боятся смерти. Но только верующие в жизнь после смерти, в награду после смерти будут искать смерть".

Обгорелые копии его дневника-инструкции найдены и на месте аварии "Боинга-757", который не долетел до Вашингтона и разбился в Пенсильвании.

(Мне кажется, что это фальсификация.)

Вот ещё одна реплика с форума Sobcor.ru:

Какая яркая дискуссия! И все спорят ни о чем (то есть все правы). Всех это больно задевает, потому – что очевидно – движению нашей цивилизации в бездну придано дополнительное ускорение. Когда мне было 20 – у меня тоже чесались руки и я бросался в драку не раздумывая. Сейчас, когда мне 5 десяток, я своих противников чаще всего покупаю и они работают на меня. Все-таки мир слишком еще молод и глуп... Устал я от всех – забавных янки, "духовных" русских, умных евреев, неистовых арабов

А вот ещё одна реплика с того же форума (от 20 сентября);

...Уважаемые господа респонденты! Прежде чем судить о чём-либо, научитесь формулировать мысли из букв и слов. За вашу безграмотность стыдно перед всем Интернетом! Я уже не говорю о том, что большинство мнений достойны хорошо воспитанных даунов! И помните, что кто не судит, тот и сам судим не будет!

И вот ещё одна:

К сожалению, сбываются предсказания Нострадамуса {по поводу огненных стрел ...}, России ввязываться не надо, надо быть гибкими политиками, но возможно под шумок решить вопрос с Чечней. Очень хочется, чтобы сбылось еще одно предсказание Нострадамуса : "Через 25-30 лет возродится новая Великая Христианско-Православная РОССИЯ!!!
                Я.Я.  19:33-18.09.2001

(Орфографию оригинала я решил не оставлять, потому что там было очень много грамматических ошибок и опечаток.)

Человеку, посмотревшему видеохронику катастрофы, не нужно судорожно вспоминать, где он всё это раньше видел. Шкаф с любимыми кассетами всегда под рукой. (Из статьи Артёма Ермакова в "РЖ".)

В романе Виктора Пелевина "Поколение П" рассказывается о том, как с помощью компьютера можно сфабриковать любую "документальную" картинку. (Один мой знакомый, работающий в сфере политики, говорил, что описанное Пелевиным в этом романе – это настоящий детский лепет по сравнению с тем, что происходит на самом деле в сфере политики.)

Несколько дней назад я встретил на форуме какого-то сайта высказывание какого-то радикального мусульманина, возможно, боевика, который написал, что сейчас начинается война с неверными и что грядет смерть всем неверным. Причём это было написано на таком полуграмотном русском языке, что выглядело совершенно натурально и очень зловеще, в том числе подпись. Я очень хотел привести здесь это высказывание, но не нашёл его. Я даже попытался подделать его, но у меня ничего не получилось. Поэтому я думаю, что это было настоящее, живое и абсолютно искреннее высказывание.

Из того потока информации, который в последнее время буквально затопил меня, я иногда вылавливаю какие-то очень смешные детали. Например: в Иране существует ежедневная общенациональная молитва, начинающаяся словами – "смерть Америке", но последние несколько дней они эту фразу не произносят.

Большинство мусульманских младенцев, родившихся за последнее время, назвали Усамами.

Вот сообщение, которое я нашёл на интернет сайте "Voina.ru":

Самолет, летевший рейсом #458 из Атланты в Ньюарк, совершил экстренную посадку в городе Шарлотт. Причиной посадки стало то, что экипаж принял двух молящихся иудеев в хвостовой части самолёта за арабских террористов, планирующих совершить теракт.

Я прочитал, что по количеству запросов в интернете Бен Ладен вытеснил с двух первых мест двух секс-звёзд – порнозвезду Памелу Андерсон и певицу Бритни Спирс.

Некоторые говорят, что США сами вскормили и Бен Ладена и талибов, когда помогали им воевать против СССР.

Когда были теракты в Москве, то США нам не очень-то сочувствовали, а теперь они требуют от нас участия во всём.

Мой знакомый художник Архипов сказал, что если надо будет идти воевать, то он не пойдёт, потому что у нас нет национальной идеи.

Вот что написал в своей статье Дмитрий Быков:
Я все чаще думаю о том, что мое собственное гипотетическое поведение в захваченном самолете очень сильно зависело бы от того, с кем я там оказался. И нет у меня ни малейшей уверенности, что я бы смог, как Глик или Барнет... Да и кто бы смог? Многие ли у нас смогли бы? Подозреваю, что все это были бы люди попроще, никак не из рафинированной интеллигенции...

(Мне кажется, что Быков здесь всё же преувеличивает – потому что, если я всё правильно понимаю, эти люди не выбирали между жизнью и смертью. Они стали смертниками не по своей воле. Смертниками оказались все в том самолёте. Эти трое решили умереть в бою, как и должно быть. Но это не тот случай, когда люди становятся смертниками по своей воле.)

Мне кажется, что было бы действительно неплохо, если бы арабы завоевали весь мир. Это был бы, по крайней мере, шанс спастись от экологической катастрофы. Потому что они закрыли бы все лишние фабрики, заводы, законсервировали бы какие-то вредные предприятия, прекратили бы финансирование науки и всего прочего, что работает, прежде всего, на наращивание комфорта, болезненно необходимого западному человеку. Им бы всего этого это было не надо, им было бы главное прокормить людей.

Я не понимаю, как можно говорить, что этот террористический акт могли совершить не арабы, а, допустим, колумбийская наркомафия? Разве колумбийская мафия готова умереть за свои кокаиновые плантации или за что там?

Я аполитичен, может быть, именно поэтому меня на какое-то время буквально затопила с головой эта тема – это могло быть своего рода местью за мою предшествующую общую аполитичность. Я несколько дней вообще не воспринимал то, что произошло, а потом зашёл в гости к родителям, посмотрел у них телевизор и впал в какое-то совершенно душераздирающее состояние.
Вот уже несколько дней после того, что произошло, я слежу за всеми событиями и постоянно читаю сводки новостей и статьи в Интернете на тему этих терактов.
(Правда, иногда мне начинает казаться, что мне дают только ту информацию, которую хотят дать. Мной манипулируют?!)

Вот ещё один отрывок из текста-комментария к фотографиям, опубликованным на сайте fuckru.net:

по телеку и по радио выступают всхлипывающие зеленые бабы с призывами БЕРЕЧЬ мирное население афганистана и пиздячить тока по бункерам ублюдков. ТИПА есть еще в афгане мирное население... а вы спросите у наших пацанов кто оттуда вернулся про мирное население так они вам запросто и подробно и почти без мата объяснят их мировозрение и позицию.

В романе японского писателя Харуки Мураками "Дэнс, дэнс, дэнс..." в переводе Дмитрия Коваленина я нашёл квинтэссенцию мировоззрения главного героя – яппи, молодого преуспевающего городского полуинтеллектуала. Мне кажется, что это довольно типичное выражение обречённого постиндустриального конформизма:

        Снег все сыплет и сыплет – а я методично разгребаю его и раскидываю по обочинам.
        Ни жажды славы, ни желания как-то отличиться на трудовом фронте. Просто: снег падает – я разгребаю. Старательно и аккуратно. Признаюсь, не раз я ловил себя на мысли, что перевожу свою жизнь на дерьмо. Но постепенно я пришел к выводу: ведь и бумага с чернилами тоже переводятся на дерьмо; и если вместе с ними переводится моя жизнь – стоит ли жаловаться на мировую несправедливость? Мы живем в Обществе Развитого Капитализма. Здесь перевод-на-дерьмо – высшая добродетель. Политики называют это "оптимизацией потребления". Я называю это "переводом на дерьмо". Мнения расходятся, но при всей разнице мнений неизменно одно: вокруг нас – общество, в котором мы живем. Не нравится – проваливай в Судан или Бангладеш.
        Ни к Судану, ни к Бангладеш я особого интереса не испытывал.
        А потому молчал – и работал дальше.

"И что же, для этого человеку даётся жизнь?!" – подумал я после того, как прочитал этот отрывок.
И что, разве мы не достойны того, чтоб нас всех очень хорошо встряхнуло?
(Разве мы не достойны того, чтоб наступил тоталитаризм, террор, повальная ксенофобия, тотальный контроль, основанный на расовой сегрегации, вплоть до высылки всех мусульман из страны, всеобщая воинская повинность?..)

Что можно про нас сказать? Мы не готовы ни за что идти в бой. Мы убеждённые космополиты, мы работаем на того, кто больше заплатит (известно, например, что многие русские ядерщики уехали в США и работают в области ядерных исследований там, потому что там за это хорошо платят). Мы исповедуем либеральные ценности, главная из которых для многих состоит на сегодня в том, что нужно поубивать всех мусульман, разрушить мечети, а тех, кто спрячется в горах, выкурить из гнёзд специальными бомбами.
(Даже те, кто жалеет арабов – например, я, – всё равно втайне надеются, что, если они сами не успокоятся, не сдадутся, то так и произойдёт.)

Критик Вячеслав Курицын написал про эти события 22 сентября, в своём еженедельном выпуске, а в предыдущем выпуске, который был 14 сентября, даже не упомянул об этом. Наверное, он, так же как и я, несколько дней вообще не воспринимал то, что произошло.

Вот что он написал:

Вчера мои клавиши впервые решились вывести эти слова – "башни", "самолет"... Написал для "Озона" заметку в рубрику "1000 знаков".

Или:

Начнется атака на либерализм. На мой воздух, на совесть мою. В одном ряду стоит высказывание Максима Соколова: "Политкорректность, мультикультуральность, всеобщее сочувствие борцам за свободу, учение о мирном политическом диалоге как универсальном лекарстве от всех скорбей... свирепствовали в эти годы сильней губительной чумы" – и требование думской группы "Народный депутат" отменить в России мораторий на смертную казнь.

Вот что пишут участники форума на сайте sobcor.ru:

Смешные вы. Каждый раз как что нибуть начинается так паникеры
сразу кричат КОНЦ СВЕТА. Персидский залив – все КОНЦ СВЕТА,
Югославия тут уж точно КОНЦ СВЕТА, сейчас Афганистан опять
КОНЦ СВЕТА. Фигня все это. Постреляют и престанут.
Ramzes

или:

Unknown  08:11-21.09.2001
Всё гораздо проще! Планета перегрелась, у многих потекли мозги и пошёл пар из жопы.

Вот что написал Дмитрий Быков:

Гуманизм как европейская философия, провозглашающая человека как меру всех вещей, действительно оказался несостоятелен, потому что поставить человека в центр мироздания как раз и значит низвести его до животного, отказаться от надличностных ценностей, сосредоточиться целиком на работе собственного желудка, искусство свести к дизайну.

В общем, христианская цивилизация обречена проиграть, если у нее не будет своих смертников – своих людей, у которых убеждения сильнее страха смерти; людей, которые во что-то верят по-настоящему. В насквозь "либеральном" мире, где все иерархии упразднены и ничто ничего не значит, – такая вера исключена по определению, а высшей ценностью становится собственная драгоценная задница.

Я очень люблю Израиль. Я был там один раз. Мне очень понравились израильские солдаты – парни и девушки (в Израиле очень красивые девушки) в военной форме, с автоматами.

Мне кажется, что государство Израиль очень сильно дестабилизирует обстановку в том регионе. Если бы его не было, то, возможно, всё было бы гораздо проще, потому что ненависть арабов к евреям тесно связана с ненавистью к Америке, и наоборот. Я сейчас не могу вспомнить, как там всё было, но ведь наверняка Америка сыграла очень большую роль в создании Израиля, потому что он был нужен ей для того чтобы иметь свой плацдарм в этом регионе. И арабы говорят, что террористы мстили США за поддержку Израиля.

Когда я был в Израиле, я общался там со своими родственниками. Я спорил с ними. Я говорил, что в России вся жизнь и вся культура постепенно сосредотачиваются в России и что чем дальше, тем эта ситуация будет усугубляться. А они говорили, что это не так, и вообще вели себя как патриоты Израиля. Они и были тогда большими патриотами Израиля. В этом году они перебрались в Англию. В Иерусалиме живёт их сын Леня, мой четвероюродный брат, студент-дизайнер, глухой гомосексуалист.
В середине восьмидесятых они уехали из России, потому что какая-то врачиха сказала им, что их глухой сын – умственно-отсталый. Они решили уехать, потому что в Израиле таким, как он, предоставляется очень много льгот и возможностей. Лёня – очень умный и развитой мальчик, перечитавший всю русскую классику. (Он очень смешно говорит по-русски – так как русский язык он изучал в основном по книгам, часто по русским классическим романам, а живую речь воспринимал слабо из-за плохого слуха, то он часто использует какие-то устаревшие слова и конструкции. Это очень смешно звучит.) Конечно, та врачиха была умственно отсталая по сравнению с ним. Когда я общался с его родителями, мне показалось, что они ненавидят Россию. (И, наверное, есть за что.) Вера сказала мне, что чуть ли не единственное воспоминание о России у неё – какая-то чёрная заводская труба в районе метро "Кропоткинская".

Я прочитал, что через пять минут после этих террористических актов Арнольд Шварценеггер позвонил в Голливуд какому-то продюсеру или режиссёру, и они договорились сделать художественный фильм об этих террористических актах.

Я люблю Америку. Иосиф Бродский говорил, что уже можно жить в стране, если ты любишь в ней хотя бы что-то одно. Я много что люблю в Америке, а вот арабы у меня, в общем, ничего кроме страха не вызывают.

Иногда у меня вызывают восторг эти арабские ребята, совершившие такое прямое высказывание, которое никому из нас – поэтов, художников – совершить не удавалось. Композитор Штокхаузен тоже сказал, что эти арабы сделали то, что у него не получалось. Он имел в виду какой-то особый самолётный звук, которого ему никак не удавалось добиться.

Люди, звонившие своим родственникам из горящих зданий-близнецов, говорили, что стены плавятся вокруг них.

Недавно я был на дне рождения и встретил человека, который мне очень понравился. Его зовут Боря. (Для меня это всегда очень радостное и исключительное событие – встретить человека, который бы мне настолько понравился – настоящего, с моей точки зрения, человека.) У меня такое было несколько раз в жизни. Боря говорил очень разумные, обдуманные вещи. Он сказал, например, что обе радикальных позиции – и проамериканская и проарабская – это обывательские позиции. Отчасти потому, что мы очень многого не знаем.

На том же дне рождения я видел человека, который против США, за арабов. Он сказал, что готов идти воевать против США заодно с талибами. Ещё там был один сторонник общечеловеческих ценностей и либеральных идеалов, который говорил, что всех арабов нужно забросать бомбами или что-то в этом духе.
(Я заметил, что именно люди с ярко выраженными демократическими идеалами сейчас очень часто высказывают такие идеи. Это какая-то совершенно убийственная для меня закономерность.)

Вот что написал в своей статье, опубликованной в "Русском Журнале", журналист Максим Соколов:

Неприятель всегда внимательнее и проницательнее – работа у него такая, – и от него никак не могло укрыться то, что уж десять лет, как минимум, западный мир спешно реализовывал программу морального разоружения перед варварами. Политкорректность, мультикультуральность, всеобщее сочувствие борцам за свободу, учение о мирном политическом диалоге как универсальном лекарстве от всех скорбей свирепствовали в эти годы сильней губительной чумы.

Америка обосралась со своей политкорректностью.

Арабским студентам рекомендовали покинуть Соединённые Штаты.
Было сообщение, что, кажется, в Лос-Анджелесе убили египтянина, хозяина магазина. Потом выяснилось, что он был христианином. Когда я рассказал об этом своей подруге Анисе, она сказала: "Какое это имеет значение, христианином он был или мусульманином?" Я сказал: "Для тех, кто убивал, наверное, имело".

После этого я сказал ей, что Америка обосралась со своей политкорректностью, а она сказала: "Ну, при чём тут это, шовинисты же всегда были, в каждом народе, среди американцев тоже".

Америка обосралась со своей терпимостью и гуманизмом.

Вот что пишет Аксенов:

Он упоминает "посланника", которому следует подчиняться. Кто это? Пророк Магомед? А кто передает ему приказы Пророка? Сам Усама или просто какой-нибудь мулла-политрук? Вот на экране перед американским тележурналистом кривляются два политрука из ливанской "Хезболлы". Стоя под портретом своего собственного Усамы, шейха Насраллы, такого же, как они сами, жирного, обкушавшегося сластей и парной баранины, они вещают: "Западный человек слишком прагматичен, чтобы понять высоту духа наших бойцов-смертников... Вы не цените вашу жизнь, потому что просто живете, мусульманский герой ценит жизнь, потому и умирает..." Что-то знакомое слышится в этих заклинаниях, что-то напоминающее социалистический реализм: "Смерть за родину – это жизнь!"

Нужно развеять ореол вокруг смертоносных пакостников. Нужно противопоставить им образы борцов за демократию, хотя бы тех троих парней в четвертом самолете, которые, поняв благодаря мобильным телефонам, что происходит в стране, просто сказали друг другу "let's roll, guys!" и с голыми руками бросились на убийц.

Я видел по телевизору интервью с каким-то простым иракцем. (Кстати, у него брали интервью на улице и то, что происходило на заднем плане, очень напоминало Турцию.) Этот иракец сказал: "Если будет нужно, я пойду воевать. И мы победим, потому что за нами правда."

С одной стороны, многие говорят, что дело в агрессивной политике США (и это, наверное, так), с другой стороны, мне почему-то кажется, что арабам довольно неплохо жилось в самих Соединённых Штатах.

Моя подруга Аниса сказала мне, что слышала сообщение о том, что если бы каждый человек в мире потреблял ежедневно столько ресурсов, сколько потребляет их средний житель США, то ресурсов в мире хватило бы на семь дней.

Я вспомнил стихотворение московского поэта Дмитрия Соколова, написанное им, по-моему, в начале этого года. Там были такие строчки:

Идут арабы на Москву, арабы на Москву.
Мы все, как кролики, падём, как кролики, падём...

(Я думаю, что многие, кто слышал или читал это стихотворение, вспомнили его после этих террористических актов.)

В стихах московского поэта Дмитрия Пименова были такие строчки:

Я устал
Но усталость Аллах
Мою создал
И мне он поможет
Ее обменять

А на что
Я уверен
он знает
все лучше чем я

или

Я помогать хочу бандитам-
террористам
Мне так Аллах велел
Я буду это делать

Вот что написал в 1998 году живущий в Нью-Йорке фашиствующий эстет и поэт-гомосексуал Ярослав Могутин:

терроризм в самолетах – пиздатая затея
идея взятия заложников меня всегда возбуждала
самолет – идеальное место для терактов
люди в самолете беззащитны как щенки ткнул ему в морду
авторучкой – и его уже можно брать голыми руками /лежит кверху лапками/

Я думаю, что люди теперь будут смотреть не столько в телевизор или в компьютер, сколько по сторонам, потому что им будет отовсюду угрожать опасность. Поэтому развитие, как мне кажется, уже будет происходить не в сторону дальнейшей виртуализации, а в какую-то совсем другую сторону. (Возможно, оно обратится вспять.)

Я чувствую, что наступает моя эпоха, и мне очень страшно от этого.

Я прочитал, что Осама Бин Ладен продаёт (или, по крайней мере, продавал) России изюм, урюк, кишмиш, сушёные финики.

Мой друг Женя сказал, что его больше всего интересует то, что происходило внутри самолёта, когда его захватили террористы.

Мне кажется, что наступает моя эпоха.
Мне страшно от этого. Я сижу здесь, забытый всеми в пустыне информации, которая нарастает вокруг меня каким-то страшным, пустым, фиктивным комом. Мне хотелось бы выговориться. Я хочу заговорить на языке газет. Я хотел бы написать статью для какой-нибудь газеты, например для "Московских Новостей" или "Комсомольской Правды", страшным, профессиональным, кликушеским языком писателя-шестидесятника Василия Аксёнова.

Мой друг Женя сказал, что ему наплевать на то, что случилось 11 сентября в Нью-Йорке.

Мне наплевать на то, что произошло 11 сентября в Нью-Йорке. Мне нет дела до этих семи тысяч человек, я их не знаю. (Мой друг Женя тоже сказал, что для него гораздо важнее, что ему вчера одна девушка обещала позвонить и не позвонила.) Я не верю этой информации, я верю только тому, что сам вижу или чувствую.

Вот что написал некий Слава на форуме интернет-сайта sobcor.ru

Смерть человека это уже горе, когда гибнет много людей это большая трогедия. Я сочувствую горю американцев, но в этом вина американской политики.

По предсказаниям астролога Нострадамуса "огромное разбросанное пламя накроет "новый город" в 1997 году"... Есть версия, что речь идёт о ядерном взрыве, и тогда, может быть, просто произошла ошибка в хронологии.

Мне кажется, что коллективная смерть – допустим, смерть в авиакатастрофе, или в чём-то ещё, это (так же, как, например, старческий маразм) проклятье, которое накладывается на людей за какие-то особые, очень серьёзные прегрешения. Мне кажется, что коллективная смерть это самый радикальный вызов краеугольной для западной культуры идее уникальной человеческой индивидуальности.

При этом коллективная смерть может, наверное, быть и, наоборот, даром божьим, так как всем вместе (наверное) легче умирать.

(Вот почему меня больше всего интересует то, что происходило внутри захваченного террористами самолёта.)

* * *

Телекомпания NBC сообщила сенсационную новость, которая подтверждает причастность Усамы бен Ладена к терактам в США. 9 сентября он будто бы позвонил своей маме в Париж, где она лежит в клинике с диагнозом рак, и, справившись о её здоровье, сказал женщине, что вскоре она услышит "важные новости". И при этом добавил, что после 11 сентября никогда ей больше не будет звонить.

Содержание этого разговора стало известно американским властям от представителей иностранной разведки (скорее всего, французской).

Женщина, которой бен Ладен дал о себе знать, на самом деле его приёмная мать по имени Аль-Калифа.