Невидимые:

Стихи.
М.: ОГИ, 2004.

Вдали мерцает город Галич:   

Книга стихов.
М.: АРГО-РИСК; Тверь: Колонна, 2006.
Проект "Воздух", вып.17.

Снящаяся под утро:

Книга стихотворений.
М.: Клуб "Проект О.Г.И.", 2000.
Двенадцать текстов из 47 не вошли в книгу "Невидимые".

Сочинитель звезд:

Книга новых стихотворений.
СПб.: Пушкинский фонд, 1997.
Восемь текстов из 46 не вошли в книгу "Невидимые".

Страница Бахыта Кенжеева на сайте "Неофициальная поэзия"

Родился в 1950 году в Чимкенте. С 1953 г. в Москве. Закончил химический факультет МГУ. Юношеские попытки публикации в периодической печати были многообещающими (c 1972 г. – "Комсомольская правда", "Юность", "Московский комсомолец", "Простор"), однако первая книга стихов пролежала в архивах казахстанского Союза писателей 20 лет и была издана в 1996 г.; такие же книги в московских издательствах так и не были изданы.═Один из учредителей поэтической группы "Московское время" (вместе с А.Цветковым, А.Сопровским, С.Гандлевским...). С 1982 г. живет в Канаде, сотрудник разнообразных (нелитературных) организаций и учреждений. Автор пяти романов, восьми поэтических книг, лауреат нескольких литературных премий (в т.ч. премии "Москва–транзит" 2003 г.), участник трех поэтических фестивалей. Публиковался в переводах на казахский, английский, французский, немецкий и шведский языки.

в и з и т н а я     к а р т о ч к а

* * *

От райской музыки и адской простоты,
от гари заводской, от жизни идиотской
к концу апреля вдруг переживаешь ты
припадок нежности и гордости сиротской –
Бог знает чем гордясь, Бог знает что любя –
дурное, да свое. Для воронья, для вора,
для равноденствия, поймавшего тебя
и одолевшего, для говора и взора –
дворами бродит тень, оставившая крест,
кричит во сне пастух, ворочается конюх,
и мать-и-мачеха, отрада здешних мест,
еще теплеет в холодеющих ладонях.
Ты слышишь: говори. Не спрашивай, о чем.
Виолончельным скручена ключом,
так речь напряжена, надсажена, изъята
из теплого гнезда, из следствий и тревог,
что ей уже не рай, а кровный бег, рывок
потребен, не заплата и расплата –
так калачом булыжным пахнет печь
остывшая, и за оградой сада
ночь, словно пестрый пес, оставленный стеречь
деревьев сумрачных стреноженное стадо...