ОТ ABTOPA

        В предисловии к своей первой книжке, "Тайный советник" (изд-во "Эрмитаж", США, 1985 г.), я писал, что толчком к моему сочинительству оказался отъезд Бродского из России в 1972 году. Словно сработали какие-то компенсаторные механизмы, и, перестав быть непосредственным свидетелем творчества Иосифа, я незаметно для себя самого стал сочинять собственные стихи. Сочинял, как Бог на душу положит, не думая не только о печати, но, поначалу, и о том, чтобы показать свои сочинения близким. Почти на бессознательном уровне было, однако, одно с самого начала ограничение: все, что в возникавшем стихотворении отдавало Бродским - его интонацией, словарем, остроумием, - отбрасывалось. Дело было не в пресловутом "неврозе влияния", а в очевидной неделикатности, даже комичности, которая сопутствовала бы сочетанию элементов изысканной и трагической поэтики Бродского с моими текстами.
        Через несколько недель после смерти Иосифа (28 января 1996 года) у меня стал возникать цикл стихотворений, прямо или косвенно связанных с его памятью ("стихов заупокойный лом"), и в них, против принятого правила, было много от него - его слова, его интонации, иногда прямые цитаты. Почему-то здесь это казалось уместно, может быть, оттого, что одновременно я стал часто видеть его во сне, а между сновидением и стихотворением связь более крепкая, чем думают. Стихи этого периода составляют первый раздел данного сборника.
        Потом наплыв заимствований стал проходить, одновременно с тем, что стало расплываться горе утраты и продолжала расти пустота там, где должен был быть Бродский.

18 ноября 1997
Наnоvеr, Nеw Hampshire