* * *
Ум есть дуга, приятная для глаз,
Что сквозь ионизированный газ
Бежит в запаянной стеклянной трубке.
У этой трубки стенки очень хрупки.
И, может быть, однажды я смогу
Остановить и погасить дугу,
Не разбивая глупо и жестоко
Стекло, а сделав газ пустым для тока.
* * *
Невпопад рождённый на Земле,
Я расту, как трещина в стекле.
Кто сумеет, заменив стекло,
Отменить моё добро и зло?
* * *
Когда луна весной восходит,
Сердца людей горят огнём.
Когда Титаник вдаль уходит,
Вы все хотите быть на нём.
Я ненавижу всё морское
И остаюсь на берегу.
Я ненавижу всё мирское,
Затем что душу берегу.
* * *
Мой бог – особая защита:
Он не диктует Берешит,
Он не сойдёт с небес Тушита,
Моих врагов не сокрушит.
Иное мне даёт Майтрейя:
Он подтверждает, что не зря
Вдали горит, надежду грея,
Нирваны бледная заря.
* * *
Не принимаю жизни вызов.
Не принимаюсь за дела.
В сопровождении капризов
Брожу от лености до зла.
Что мне дано, на то я дуюсь.
А взять иное мне слабо.
И подожжёнными любуюсь –
Нерон – мостами Мирабо.
* * *
Один над Лествицей рыдает,
Другому ближе Агада,
Но равно всякий ожидает
И воскресенья, и суда.
А если кто над тем смеётся,
Бегучей жизнью воспалён,
Тот тоже, умерев, проснётся
И будет очень удивлён.
* * *
Полдневный жар. Долина. Исаак
Со связанными за спиной руками.
Но Бог не попадает впросаак
И прячет бараана за кустами.
И не Аврам уже, но Авраам
Приносит в жертву мясо и саало.
И воскресает грешный Адаам,
И прячет смерть бессильное жаало.
* * *
Тень скользит по песку;
Значит, в небе летит птица.
Мысль возникла в голове;
Значит, до неё в голове была другая мысль.
Пустынный берег.
* * *
Во мне один постыдный есть изъян:
Я не происхожу от обезьян.
В моей груди я чувствую кристалл.
Я с ним боролся, но потом устал.
И двадцать лет назад, и с бородой
Я был и буду мальчиком-звездой.
Так если хочешь, вот моя рука.
Она не состоит из ДНК.
Но выгляжу я словно как живой.
Кристалл в груди, звезда над головой.
* * *
Когда Ноги решают ходить праведными путями,
Когда Руки выбирают делать добро,
Когда Глаза произвольно отворачиваются от непристойного,
Когда Губы по своей воле не сплетничают и не клевещут,
Когда Мысли сами концентрируются на добродетельном,
Им не нужны сержант Вера, прапорщик Надежда и старшина Любовь,
И генерал Душа улетучивается за ненужностью.
Пуггала
Я здоров и не расстроен.
Я спокоен, я стою.
Через миг Аникка-воин
Снимет голову мою.
Это – высшее ученье,
Но не вижу ваших рук.
Карма-мама за мгновенье
Тот же пазл сложит вдруг.
* * *
Знаешь, сутра есть такая –
"Сердца Праджняпарамиты"?
Есть другие парамиты,
Эта – самая большая.
Все пути тому открыты,
В ком сокрыта дхармакая.
"Сердца Праджняпарамиты" –
Знаешь, сутра есть такая?
Картина Вермеера
Ни хорея, ни ямба
Не хочу выбирать.
На виоле да гамба
Я хотел бы сыграть.
У виолы весёлый,
Привлекательный взгляд.
Но от этой виолы
Мои гамбы болят.
И очнусь я – во прахе,
Но опять с высоты
Низлетят: амфибрахий,
Ямб, хорей, дактиль, ты.
* * *
Не с вами мой железный гений,
Розовощёкие юнцы,
Певцы доступных наслаждений,
Любовных радостей певцы.
У вас огонь бежит по жилам,
У вас есть радужное "я",
И описать вам не по силам
Безличный образ бытия.
Я посвящаю себя темам
Таким, что ни огня, ни жил –
Сигнал бежит по микросхемам
Того, кто никогда не жил.
Триолет
На севере есть царство Магада.
На севере есть правильные люди.
И Брахма с просьбой обратится к Будде:
"На севере есть царство Магада".
Мы видим сны о том, что с нами будет,
Но – иногда. Но только иногда.
На севере есть царство Магада.
На севере есть правильные люди.
* * *
Религия – не тайна перспективы,
А правильность кругов на чертеже.
В моей душе есть горы и обрывы,
Открытые поручиком Киже.
Я сам себя освобожу от власти
Себя, когда скажу: нет глубины
Во мне, и друг от друга мои части
Различные равноудалены.
* * *
Именно когда тебе тревожно,
Когда шум, и маянье, и муть,
Отчего становится так сложно,
Когда нужно, в душу заглянуть,
Где, производя твоё несчастье
Или счастье, крутятся в тиши,
Зацепляясь друг за друга, части
Неодушевлённые души.
* * *
У клеток организма файв-о-клок.
Клетки, которые любят чай с молоком,
пьют чай с молоком.
Клетки, которые любят чай с лимоном,
пьют чай с лимоном.
Душа мечется между клеток, и ей грустно.
* * *
Гружённый мыслями нелеп.
Ты мысли отпускай, как хлеб.
Они вернутся без борьбы.
Не собирай их, как грибы.
Мысль интересна до тех пор,
Пока летит, как метеор.
Не дай ей свить гнездо в груди.
Другие мысли впереди.
Увы! Любезен мыслям дух.
Ты как варенье между мух.
Молчи, скрываясь и таясь.
На то и щука, чтоб карась.
* * *
Пришли творцы великих дел
И Будду нашего забрали,
Который золотом блестел
В монастыре на пьедестале.
Подателю великих сил
Молиться мы не перестали,
И только ярче Будда был
На опустевшем пьедестале.
* * *
Выходят мысли различные
На подиум между глаз,
И разговоры привычные
В раздевалке у них о нас.
Потом выходит уборщица
На подиум между глаз
И моет его, и морщится,
Не замечая нас.
Выходят мысли всё реже
На подиум между глаз,
И разговоры всё те же
Не задевают нас.
* * *
Осень. Иноки рубят дрова.
Редкий луч у церковной стены.
Со стволов облетает листва,
А стволы ждут новой весны.
Пусть навечно уснёт голова.
Но души моей вечные сны –
Облетающая листва
Или ствол, ждущий новой весны?
* * *
Мы не видели зло.
Не судили нас строго.
Нам и вправду везло.
Только этого много.
Жизнь брала под крыло.
Поднимала полого.
Тихо. Пусто. Светло.
Только этого много.
Я смотрю сквозь стекло.
Не спускаюсь с порога.
Мягко. Сытно. Тепло.
Только этого много.
* * *
Как славно в вилле у залива
Читать, и думать, и молчать.
Но море хочет в час прилива
Разбить мой домик и умчать.
Я весь внимание; я внемлю
Со страхом рокоту волны.
Как океан объемлет землю,
Земная жизнь объемлет сны.
* * *
Светила стройные восходят,
Шумят сухие камыши,
И впечатленья смутно бродят
В прозрачной глубине души.
Когда бы знать, какая сила
Их движет в глубине души
Из двух: которая светила –
Или сухие камыши?
* * *
Уже чуть-чуть окрасился восток.
Я, Господи, не выполнил урок.
Я спать хочу, но я со сном борюсь,
Не потому, что я Тебя боюсь,
А чтобы отдалить момент стыда.
Ты как пчелу послал меня сюда,
Но с чем вернусь к подножию творца?
Где мой нектар? И где моя пыльца?
Любую книгу с полки я беру,
Чтоб так добрать, что не собрал в миру.
Чужое как моё прими, Господь,
Чтоб сон смог освежить мне дух и плоть.
* * *
Для всего, что волнует и ранит,
У меня есть готовый ответ:
Нет меня нет меня нет меня нет
Меня нет меня нет меня нет.
Так что если искать меня станет
Бог с лучом неземного огня –
Тщетно! Ибо, куда он ни взглянет,
Нет меня нет меня нет меня.
* * *
С той стороны реки
Не окликает друг.
Там тоже сумерки,
И шорохи вокруг.
Там не понятней, не
Просторнее, чем здесь.
И истина в вине,
Увы, там тоже есть.
Вне старого лица –
Не русский, не поэт –
Он вновь готовится
Родиться в этот свет.
* * *
Серп тает... Ах! Уж не осталось –
И вот в вечерних новостях
Сказали, что луна скончалась,
Хотя она была в гостях,
И оборачивались в страхе
При новом выходе луны –
И лишь тибетские монахи
Казались осведомлены.
* * *
Я благодарен всем другим
За то, что я рождён таким.
За то, что миллионы дней
Ждала меня душа камней.
Меня искала не спеша
Растений тихая душа.
И боги, не считая дни,
Не думали, что я – они.
Я всех их – след, я всех их – стыд.
На мне ответственность лежит.
Чтоб кто-то новый в глубине
Был так же благодарен мне.
* * *
Поскольку я учился у растений,
Я верю в очерёдность изменений.
Теперь мой корень знает, где вода.
На поиск я потратил год труда.
Вокруг меня – воздушная свобода.
Для этого я рос не меньше года.
И я стою на месте целый год,
Пока на ветке созревает плод.
| 
