Здесь цикории цветут с меня ростом.
И репейники стоят минаретом.
Горожане ходят хмуры, беззубы,
но культурны - кругом бани да клубы.

В церкви к службе бьют - тревожатся куры,
петухи на них орут, что, мол, дуры.
Мимо едет с диким скрипом дрезина,
провожаемая стоном муэдзина.

У девиц на круглом лбу черны пряди,
в профиль скулы от туриста глаза прячут.
У мужчин к тому ж надбровные дуги,
словно Брежнева все дети и внуки.

В магазин зайдёшь - портрет президента
(не поймёшь какого), спички, пелёнки,
пиво-воды, на специальной бумаге,
почему-то без ценника, мухи.

В мраке шляп и в тесноте тюбетеек
отрешённое начальство потеет.
А в народе мать-и-мачеха речи:
"Был базар якшы цена на черешен".

Скорый поезд стоит две минуты.
Окна тёмны, пыльны, двери закрыты.
Любопытный пассажир стекло чистит
и вокзал стирает ногтем с грязью вместе.