1999
Декабрь
Октябрь
Ноябрь
2000
|
27 декабря 1999 г.
Слава пришла нежданно. Постучалась прямо в почтовый ящик, любезно предоставленный компанией Yahoo, коей, натурально, отдельное спасибо. И вид имела (слава, а не почтенная компания) следующий:
И Вам не стыдно, господин Привалов? Не для того СЛОВО нам дано, чтобы его превращать в помойку. Опомнитесь. Нельзя критику использовать язык доноса, на котором писали сексоты своим "кумам". Эк, как Вы упиваетесь своей лихостью! Полагаете, так нынче модно, современно? От Вашей статейки так и пахнуло нафталином, будто открыли сундук, хранящий до поры забытый стиль советских постановлений. Вы их читали, поди? Учили? Хорошо выучили, поздравляю. Когда сажать-то нас начнете? Предупредите уж, чтобы готовы были, теплые вещички собрали, а то на лесоповале-то, на Колыме-то, иль на Сивой Маске-то холодно. И чтобы Вы меня долго не искали для разноса, доноса и последующей отсылки в лагерь, подписываюсь своим именем - Наталия Небылицкая.
Какая великая сермяжная правда в этом "своем имени" - Небылицкая! Хорошо иметь такое "свое имя". Впрочем, бывает еще и не то.
Самый цимес тут в том, что не объясняется, за что именно и почему мне должно быть стыдно. А уяснить этого из самого текста никак не возможно, ибо "язык доноса, на котором писали сексоты своим кумам", и "стиль советских постановлений" даже такому тонкому стилисту, как ваш покорный слуга, сплавить воедино мудрено. Но по косвенным причинам можно понять, что речь идет о моих памфлетах по адресу господ Иванченко и Корнилова, поскольку именно вчера в "Литературном дневнике" на них снова возникла ссылка. Полемизировать с такой оценкой моих скромных трудов на ниве борьбы с нелепыми литературными мифами постсоветского пространства было бы, вероятно, нескромно с моей стороны. Но есть тут одна тонкость, заслуживающая внимания, - вот эта наивная идея о том, что сейчас какой-то злобный критик напишет статью/донос, и тут же, в одночасье, писателя Иванченко, поэта Корнилова и любителя литературы Небылицкую потянут на цугундер. И это как раз с головой выдает полную социальную и культурную невменяемость автора.
Понимаете ли, госпожа Небылицкая, - штука в том, что никогда больше в этой стране никого за литературу не отправят на лесоповал. Писатель может писать что угодно, критик может писать об этом что угодно, - и никого, кроме узкого круга заинтересованных в актуальной литературе лиц, это совершенно не взволнует. Писатель Иванченко может в композиционно и стилистически ублюдочной сатире объяснять, что все бывшие советские писатели (кроме него, разумеется) - гнусная падаль, критик Привалов может в злобной заметке объяснять, что кто так обзывается, тот сам так называется, комитет премии "Анти-Букер" может выносить решение о том, что именование Солженицына Крестовоздвижнером представляет собой грандиозный вклад в развитие отечественной non-fiction (чем же еще перешибить вручение Малого Букера за non-fiction ведущему современному философу Бибихину!), - и ВСЕМ НИЧЕГО ЗА ЭТО НЕ БУДЕТ!
Что, вообще говоря, и правильно. И всякий, кто делает вид, что все наши вопросы и проблемы имеют какое-либо значение вне мира литературы, подлежит немедленной отправке - не на Колыму, разумеется, а на свалку истории. Кстати, к пишущим слово "слово" сплошь прописными буквами - тоже относится.
Александр Привалов
|