путешествия в моей жизни / 16.05.2005

• Игорь Вишневецкий

  в москве я оказался впервые когда мне было два года
  наверное в квартире на ленинском помню было очень солнечно ели
            какую-то лапшу или что-то, что ели безостановочно в шестидесятые
            ещё было много листвы у балкона и солнца
  это была квартира бабушкиного брата там я увидел своего
            семнадцатилетнего дядьку Лёшу и двадцатидевятилетнюю
            тётку Изольду — ныне Ирину — родившуюся в
            германии (бабушкин брат был разведчиком попал в моабит
            потом их сменяли на немцев где-то в нейтральной турции)
  родня показалась бывалой, старшеклассник Лёша особенно. я его
            полюбил
  там бывал много раз и ещё на речном фестивальная дом восемнадцать
            + на даче: научился гладить огромных (больше меня!) собак
            срезать грибы перочинным заточенным ножичком и молчать
            под скрипучими соснами
  мы всё время куда-то ехали: по эстонии там украине латвии мама
            дремлет отец за рулём я с дорожным атласом
  всякой республиканской тем паче союзной дороге отец предпочитал
            просёлочный гравий
  совершенно кошмарный в эстонии на подъездах к немецкому городу
            юрьеву
  едва нам не стоивший легковушки
  я так и не научился думать что это одна страна
  (в единой стране, дорогой мой читатель, не бывает таких дорог)
  стало ясно: пускай отделяются. и гарцуют по ним на телегах

  в этих поездках был маниакальный момент — слишком часто всплывала
            москва

  дядя Лёша вскоре играл на скачках, продувая огромные суммы, жил
            безудержно а потом как-то вдруг (слишком рано) женился
  и моя назва́нная тётка — душевная женщина — варила супы для собак
  помню возвращаясь на дачу поздненько так дядька мой незлобливо
            по-братски всегда предлагал
  "ну что, Игорь, вылижем миски?
  смотри сколько славного супа с грибочками: слюна у них бактерицидная.
            ну как знаешь а нам не наварено
  да и я брат не ел с утра"
  и тут же присев на корточки совершал эту трапезу попиравшую
            межвидовые барьеры —
  бедный ум пятилетнего, прямо скажем, мальца замирал от священного
            ужаса

  и восторга

  а москва повторялась опять с частотой эйзенштейнова блика: вот
            лестницы солнце пенснэ

  с перерывами на отъезды
  я окончил здесь университет дважды женился — оба раза (кой чёрт?) —
            на москвичках в москве родился мой сын

  Боулз говорит: путешественник от туриста отличается тем что
            последний знает куда он вернётся а первый увы не знает

  ну хорошо я уже повидал миссисипи (особенно дельту с болотами)
            нагишом купался в атлантике осторожно смотрел на тихий
            прохладный недобрый
  лазал по альпам кавказу аппалачам атласу памиру побывал даже
            в пыльной сахаре
  а уж в скольких провинциях и городах — мне не хватит отпущенных букв
  этот текст пишу в десяти минутах езды от одного из Великих Озёр
  где порою светится рыба

  и не перестаю удивляться что несмотря на — от отца наследственный
            вирус
  рассеканья пространств — продолжаю считаться по всем документам
            жителем этого города

  где я помню себя в два года
  а мне говорят путешествия мол перемены

  24 апреля 2005