Кошки в моей жизни / 21.06.2006

• Анастасия Афанасьева
  Теория вероятностей

          Теория вероятностей не предлагает никаких закономерностей, согласно которым из бесконечного множества возможно выбрать несколько определенных вариантов.

  
  

          1990

          Такой дом, в котором я положила первый кирпич, — наш дачный дом, построенный по заданным стандартам. Размер участка 6 соток, высота дома — столько-то метров, площадь — столько-то, и ни сантиметром больше. Дачные поселки позднесоветского времени сплошь застроены такими вот абсолютно одинаковыми домами. Когда стандарты отменили и начали появляться первые богатые стройки, люди стали специально ездить к таким местам на своеобразные экскурсии: посмотреть на внестандартный строящийся дом, как на иностранную диковинку, погудеть об этом, посудачить.
          Папа приехал на дачу весной, и в комнате на кровати нашел проникшую в стандартную щель в стандартном доме кошку с четырьмя котятами. Вез котят под рубашкой, котята ползали по телу, пищали, мешали рулить, Жигули, «копейка». Машину угнали через несколько дней днем прямо из-под подъезда. Скоро вместо нее у нас появился ушастый Запорожец.

  
  

          1993

          Один из четверых — Кис, наш.
          Июль на даче, а в конце августа мы всегда уезжали в Харьков. Кис тоже путешествовал. Коты такие: как бы и вместе, но не совсем.
          Перед самым отъездом Кис с кем-то там поссорился. Кот соседский, что ли. Из-за чего-то поссорились, ну кто знает — такое дело. Так вот. Пора было уезжать, а Кис, поссоренный, только что сражавшийся с соседским котом, прятался под железнодорожным вагончиком (соседям по даче он служил домом). Мама пыталась выманить его оттуда по-всякому, и вот травиночкой попыталась: пошерудила так перед ним, туда-сюда, а Кис бросился ей на руку, вцепился, разозленный, бешеный.
          Повезли в деревенскую больницу. Там воскресенье, пьяный хирург. Что-то он там зашил такое. Поехали в Харьков. Приехали. Прошло время. У мамы руку парализовало. Возили по разным врачам. Один сказал: «Повезло, могли руку вовсе потерять». Другой сказал, что рука вряд ли восстановит утраченные функции.
          А тогда деньги были такие — миллионные и с каждым днем их, миллионов, было всё больше и больше: инфляция. Мама — преподаватель высшей математики в институте, папа — преподаватель ядерной физике в университете. В то время получалось так, что денег, которые им выдавали, ни на что не хватало. Это у многих так было: Т. рассказывала, что на кухне был курятник, потому что на еду денег не было.
          Мама зарабатывала репетиторством: готовила абитуриентов к вступительным экзаменам, поэтому у нас не было курятника. Такой заработок обязывает постоянно писать и говорить, но главное — писать: формулы, задачи, всякое такое. Мама — совершенная правша. А Кис на правую руку набросился, бешеный, разозленный, и руку парализовало.
          Мама поплакала немного и научилась писать левой: сначала получалось не очень, но с практикой — ничего.
          Кис каждое утро сидел у нее на коленях и мурлыкал — сидел в человеческой позе, и мама почему-то называла его «Рафик Нишанович».
          Через пару месяцев правая рука заработала.
          Кис погиб в бою с соседским котом следующим летом.

  
  

          2006

          Выйдешь на балкон, затянешься, подумаешь: «Пора курить бросить». Или: «Вытереть, что ли, с глобуса пыль». Или: «Хороши всё-таки Paris Combo». Посмотришь вниз, во дворе — коты, кошки, котята. Жители дома пытались их посчитать, получилось около 17-ти. Сегодня из подвала вылезли еще трое маленьких. Мама говорит: размножаются в геометрической прогрессии.

  
  

          2005

          Свою умирающую рыжую кошку в последние дни я каждые два часа поила из пипетки в какой-то на что-то надежде. Она лежала на кресле, по бокам — пластиковые бутылки, наполненные теплой водой, сверху — моя старая серая детская шуба. Помню почему-то, что в последнюю ночь сидела рядом, гладила ее и читала Виктора ИванЁва в «Братской Колыбели». Потом у кошки начались предсмертные судороги, я разрыдалась, побежала будить папу.
          Кису похоронили утром на кладбище домашних животных. На табличке написали: «Рыженькая Киса». А рядом другая кошачья могилка с надписью: «Дорогой Масик, прости, не уберегла, твоя мама».
          В служебном помещении Книга жалоб и предложений, мама написала там: «Спасибо добрым людям, без вас было бы очень тяжело».
          Раньше в моих представлениях исчезал только Чеширский Кот. После настоящего исчезновения вот это — «любое время года надо благодарно принимать» — стало слышаться совсем по-другому.

  
  

          2005

          Мне потом сказали, что окрас — черепаховый. Котенок расцветки непонятной бегал по территории Сабуровой дачи, гонял голубей. Недалеко одна из пациенток — с метлой, трудотерапия. Берите ее, — говорит, — берите, кошки приносят счастье.
          Если пациентка сказала, значит, надо брать, да.
          Взяла.
          А о счастье думаю теперь: связано оно с кошкой, или просто совпадение.

  
  

          2006

          Бегал голый по подъезду, матерился. Соседи написали в милицию. Водку пил, агрессивный. Попал к нам.
          На обходе нежно держит котенка — помещается в ладони. Спит у него за пазухой. А можно мне подержать? — спрашиваю.
          Спохватилась: врач всё-таки. Отдала.
          Суббота, работы мало. В ординаторской слышно, что на улице где-то плачет котенок. Как по команде, встаю, иду смотреть, где и что. Оказалось, двое: рыжий и дымчатый. Взяла.
          Принесла в отделение. Вид невозмутимый и серьезный.
          Больные смотрят телевизор.
          Я с котятами.
          Подхожу.
          «Вот вам еще коты». Серьезно, невозмутимо.
          И вот — один — в ладонях у того, кто уже 15 лет по психбольницам — от Магадана до Москвы и к нам. Другой — у того, кто уже 10 лет отбывает как бы в психиатрической тюрьме. Он постоянно выставляет на своей тумбочке портрет Гитлера, сотрудники отбирают, а он где-то достает новые.
          Мне не удалось в связи со статусными тонкостями с котятами поиграть, хотя хотелось, очень.
          Один человек у телевизора остался, все остальные были заняты заботой и нежностью.
          Шла домой счастливая.
          А во дворе — кошки в геометрической прогрессии. Родились трое, впервые выползли на улицу из подвала. Помещаются в ладонях. Целый час кормила сосисками. Закрывала гештальт. Какие статусы во дворе.

  
  

          2006

          Перед сном топчет мне голову. Спит рядом, на подушке.
          Когда кошки находятся в личном времени постоянно, не существует никаких закономерностей, согласно которым из бесконечного множества памятью фиксируются какие-то конкретные определенные события.
          Хотя это, на самом деле, совершенно неверное утверждение.