* * *
На какие средства, Сергей Германович, едете?
Остаюсь ввиду известного вам обстоятельства.
Адрес добрейшей матери прежний.
А меня найдёте там,
где мы с вами гуляли летом.
* * *
катаная
в унцию весом
пуля
расшибает, Лотта, забрызгав обои
поглядите
синие с золотом (в Москве)
когда по службе среди грузин в Зугдиди
то
"в болотных далях"
Пасмурный Питер
канареечный, сиречь яичный колер
горчичный
холерный
тускло-жёлтый
или палевый (беж)
* * *
Ловля на дух. Рыба соскучивает в продолжение зимы находиться под льдом, ей душно; тогда в Феврале месяце подрубают лёд с берегов, и она несметными кучами подходит к берегам; её берут просто саками. Это бывает на озёрах и прудах и по небольшим речкам.
* * *
...ухо спаниеля
(? с шёлк. очёсом)
вроде, Лиза, тяжеловесной – резина со свинцом – полсти –
на грудь ли (вырез), гениталии –
в рентгенкабинете...
* * *
Гоголю
на минеральных простынях
снится
отстал,
избавился, боже правый
асексуальный куличок бережком
(осока, песок)
смаргивают ли фермы ж.д. моста
"Ведомости" от:
в таком-то доме продаётся девка
повевает (сквозняк) мочой, щель:
как лужёная жесть белы,
хороводятся, в утюг глядятся,
дрожливы луны усадебного фасада
* * *
Ловля острогой – выезжают ночью, к носу лодки укреплена коза, железная жаровня, в ней раскладывают огонь. Кладут смольё, сосновый корень, расколотый в щепу. Жаровня освещает дно реки и показывает рыбу. На лодке трое: один у огня, другой гребёт веслом, третий бьет острогой, – острога род граблей с шестью и более зубьями крючковатыми – опускает в воду тихо и потом бьет вдруг. Нужно метить в голову, чтобы попасть в хвост. Строжить – ловить острогой. Это ловля всегда осенняя, Сентябрь.
* * *
с таксой на коленях
в извозчичьей рессорной
Кочейшвили
[исчез вдали]
вечер, тучи
"в озареньях рекламы цветочная нота заката"
в плоском теле
(лэп-топа, Лиза, с горячей казённой частью)
диск (скрежещет)
вентилятор
отзывается в костях малого таза
усмеяльно – в тестикулах
ночь втесняется, помельтешив,
в освещённый электричеством инсектарий –
"стеклянный улей",
и я, Лиза, звоню тебе по телефону
* * *
Ловля снастью – через реку протягивается верёвка с крючками, вся в крючках. Крепится к поплавку ли (заякоренному камнем, вбитым в дно колом), либо к чему-либо на другом берегу. Крючки на поводках, наживлены. Подъезжают на лодке, верёвку приподымают, отцепляют с крючков рыбу. Красная рыба ловится так по большей части: осётр, белуга, стерлядь, шип, севрюга.
* * *
да ты сойди в подвал
а то бабы слышат под утро
(в первом этаже):
– Буди тестодела.
кулачить тесто, валять калачи
(расстаивается на холоду)
под слоновьи-серым одеялом тестодел
опадает спиной
стонет
где же мешок выбили о столб –
там мельник
лоботряс
из Вознесенских
с сизыми, господи, губами
* * *
Кол в дно вбивается так. Помещается в трубу и в трубу же шкворень, по которому бьют [кувалдою]. Сидящий на вёслах удерживает лодку против течения, помощник ставит стоймя трубу, боец бьёт.
* * *
всё б вам азалии, мезонины
детство в Зимбабве
запах воска и пыли в актовом зале
сигма и лямбда
рояль
учительница
близорука
в блузке
* * *
что как в ней,
то есть, золотце, в сельди
не окажется икры?
вымочим,
в чём?
зелень сельдерея
лень мыть
белотелец Оболдуев
голым из купели
в руки темнощёких акушерок нейдёт
даром плещет в контактных линзах марганцовка
незазорный глянец [клеёнотканный]
редисок поистёрся
* * *
Тёмная дорога тёмная
с белым мотыльком
В.Гандельсман
* * *
Нагая юность с зеркалом в руке
Мих.Кузмин
* * *
внакидку саван
на ходу примеряя,
бегут пиплы,
заворожены виденьем весёлой ебли
Маша, жмурясь, бульвардье, зритель,
видит (разумная дева) в чём тут –
изжелта-зелен миттельшпиль –
дело
киоски торгуют,
расшлёпывая ропщущую пену
ундиной,
да,
нимфой-арфисткой,
задевая тяжи,
в боров аорты подымается, измята пивным сердцем, Маша
толчёный кирпич обметал оттенённые макияжем веки
* * *
не без уважительной
(по "one gin")
ВДВ – празднуем
переложили салом заделали шашлык
помидорчики
торчим
в лоджии, В.В., даже лучше
а то вон –
атторней мотыльком в пейзаже
совершает, боже ты мой, пробежку
видно
до кольцевой
и нас небось (may be) из автомобилей видно
* * *
рассказ
Собравшись в лоджии жарить шашлык, пережгли в школьном дворе напротив доски и с углями в ведре поднимались на лифте. Застряли. Один, глядя на другого – у того в неверном свете сделалось тёмным лицо, – сообразил: угар. Хотели помочиться – загасить, но уже руки стали неловкими и так, с разъехавшимися ногами в сидячем положении – ведро повалилось, и угли пожгли линолеум на полу – с головами набок – увидали их те, кто в таких случаях – мастера по лифтам – приезжает.
* * *
что ж они льнут-то к вам,
ведь вам этого не нужно.
Ну, льнут.
Не нужно.
а давайте
ерунды-то не говори
возьмём Байтова
и на веранде
"розовые флоксы"
(и Воденникова) – "тень пасмурного дня"
перейдёт – пойдём на пруд
(незабоистый, водяный)
для огородных культур
то, что по утрам туман,
не вредно
* * *
рассказ
Меня спускали на верёвке с петлей –
я просовывала в петлю ногу.
На поясе у меня,
вот тут,
жестянка,
вроде колчана –
в ней ёршик и вазелиновое масло.
Я кричу: "Стоп"
и ёршиком, вводя в стрижиную нору,
как следует и не торопясь,
хотя висеть больно,
шурую,
смазываю скользкой смазкой нору.
(что происходит затем понятно)
Без лазера –
сразлёта –
растопыривает крылья,
но –
устройство экстренного торможения
не срабатывает,
поскольку трения-то нет.
Мы раскопали одну нору –
вскрыли полость.
Одну из верхних –
отвернули дёрн,
лопатой,
раскопали.
Волжские виды –
с обрыва,
само собой.
Въехал, я понимаю, насквозь
и клювиком –
а он у него как у голубя,
не меньше,
и, вообще, стриж вблизи похож на сизаря,
но только урода, мутанта –
...клювиком ткнулся в глухой конец
и здесь, может быть, от сотрясения мозга
умер –
в своей гнездовой камере,
где бывает светло, вероятно, раз в день –
как в египетском храме.
Я меньше всех,
поэтому спускали меня,
и – я не так боялась, как другие.
* * *
вроде ордена св.Анны –
так лёг свет по столу [от монитора]
Сползёт. Я говорю, платье.
Ай-яй, поехало, оп-па.
пока не взойду милый на танцпол иных носителей, хули
пока меж грудей не вишу в виде рубахинской зажигалки
не жалей
не приставай
е, "конечно, нужно"
лить слёзы
запирать
доставать
целовать
дразнить
а с глаз долой
если
да
душ среди дня с горьким гелем
* * *
пиво Tuborg,
дурак ты,
на веранде
у фокусника (иллюзиониста) Эмиля Кио
(на Ленинском)
из окна на кухне
ЦПКиО
до реки
левей овраги
"была болтлива"
Напротив, уродики, Пятой градской
в аллювии москворецкой террасы
метро –
под домом
скажу позже
Я же,
Данила,
уезжаю.
Знаешь?
Ебать в жопу скарабея.
Ладно.
забирай
а
забирай
ради бога
да
родной
туда-обратно
* * *
[подражание В.К.]
в молодые годы с Кочейшвили едем в Италию
* * *
тело Альдо Моро
со льда
в прозекторской как раз перегорела лампа
зной, золотой зуб грозы в Риме
ипподром,
ворота
ага
ради бога
Красная Лиза,
тёмный – выбился из сил – Пазолини,
миракль дриад –
в зеркальце на руле –
смыло –
послезавших, шасть, в шумящую полбу
* * *
рассказ
Италия – страна, в которую стоит съездить, и в молодые годы мы с Кочейшвили побывали в Италии.
Пазолини, чья слава ещё только занималась, отвел нас к фонтану, где плескались нагишом мальчики-подростки.
Помню ещё о маленьком происшествии в Римских полях – в каменистых с жарким ветром окрестностях Рима.
Мы сошли с велосипедов, и тут Кочейшвили, подняв голову, заметил, и был поражён, женщину – на дереве. Застегнув штаны и придя в видимое возбуждение, он залепетал о том, что мы должны с ней познакомиться.
Я принял женщину за дриаду.
Простодушие, как свойство, не изжито мной и до сих пор, а тогда, конечно, я отличался простодушием в размерах, пожалуй, забавных.
Мой товарищ в то время не знал языков; я заговорил с женщиной; она спустилась.
Жестикулируя (мы отошли от дерева), женщина объяснила, что была привлечена художником к работе на пленере (вот почему оказалась голой). Произошла размолвка, ссора: художник, вспылив и отобрав (забрав) одежду женщины, на мотороллере уехал, крича, что наказать её необходимо.
Кочейшвили бросил велосипед. Я приостановился, чтобы уложить рядом свой. Женщина полуобернулась. Волосы на лобке зло сверкали. Скакал на одной ноге шахматной конницей Кочейшвили (снимал штаны). Я сел, каюсь, подгрёб под себя штаны Кочейшвили, идентифицировал в вывернутой штанине причинявшую мне неудобство прищепку... Так ездили тогда на велосипедах: подсучив штаны с той стороны, где цепь (передача), либо пристрожив штанину прищепкой...
Из-за моей спины... Предоставляю воображению читателя увидеть въяве моего друга (раскоординирован, гол, веснушчат, иссечен резкими тенями итальянского полдня)... Да, за моей спиной... Шум потирания и в том роде, что производит замшевая подушечка для набивания краски – ею возят, прежде чем сделать оттиск.
Потом... Собственно, что потом? Мемуаристу не изменяет память – в таком предположении, верно, только и возможно садиться за мемуары, но моя память ненадёжна. "Ворчание велосипедного звонка" и "кадилом скрипящие цикады" – всё это – особенно в соотнесении с литературной изощрённостью миновавшей эпохи – превосходно, однако в самом ли деле я размышлял в ту самую минуту, когда пяткой меня лягнули, били по плечу, больно съезжая по лопатке... Размышлял, нет, вспоминал, что же: зиму к весне, раздавленных лягушек на подмосковных дорогах (колени вразброс и повисшие похабно стопы), стрекот лягушек-самцов... Да... Теньканье льда в ручьях днём (лёд – дыроватый изъеденный услезённый – тонок), уподобление теньканья льдинок постуку липовых коклюшек у кружевниц ("тугомясые покорно близоруки")... Так? Стрёкот... Похож на слышимый издали гром мотоциклетного двигателя...
...В самом деле. Разумеется, это возвращался, да, на мотороллере, якобы художник – за женщиной, и она, вскрикнув, бежала к дереву, пестрея спиной – остроугольные, как у арлекина, вмятины, кажется, успели приобрести синеватый цвет, а другие были красны.
Она указывала ему на нас, одеваясь – поспешно; надев платье, приняла у него из рук бельё и теперь извивалась, подтягивая трусы...
Отъезжая, итальянец взглянул поверх нас.
– Что она сказала ему? – ещё с инерцией задора, но и так, как если бы тема ему наскучила – спросил Кочейшвили.
– Она сказала... что-то про север... Сказала: педики, слава богу. В смысле гомосексуалисты.
Не поручусь, что не выдумал, но помнится – мой друг неопределённо дёрнул головой, после паузы.
