* * *
Моего первого мужа
можно было неплохо слушать.
Несколько хуже - смотреть.
Совсем никуда - танцевать,
зато иногда как петь!
Совсем немного было кормить,
несколько больше - стирать.
Случалось просто его иметь,
в гости его ходить,
на всякие там тусовки брать.
Хорошо можно было принять на грудь,
выть его на луну.
Серым козленочком обернуть,
инкрустировать под старину.
Сменить личину, развеять кручину,
почувствовать в себе мужчину.
Теперь его лучше всего рассказать,
вотще языком почесать слегка.
Сподобиться даже его написать,
прочесть со сцены в каком-нибудь ДК.
Но, благо, не думать уже никогда,
как краток пульс, как случаен Стикс.
Не сделать паузу, не скушать Твикс,
не вдруг уйти его навсегда.
Не в краску вгонять его внутривенно,
не камнем держать за душой
ни смерти его мгновенной,
ни раны его небольшой.
МИСТЕРИЯ МИЛЛЕНИУМА
Хвойная хворь. Новогодняя колика.
Так мало земли, что нет места подвигу.
Множество обнаженных телец совокупляются в крови моей.
Я боюсь сделать что-то непоправимое.
29 декабря. Детройт. Хуаньянь. Деревня Нижнее Заволошено.
33% зараженных и 67 опрошенных.
В дверь мою по ком-то звонят. В воздухе голоса.
До времени Х осталось 54 часа.
А в то же самое время кто-то говорит "а".
Кто-то шепчет кому-то главные слова.
Кто-то входит в историю, кто-то гамлет с тенью отца.
Кто-то теряет в глазах, кто-то стучит в сердца.
Кто-то зреет в полях, кто-то впадает в Каспийское море.
Кто-то рождает мышь. Кто-то горит на воре.
Кто-то скользит по лезвию и бреет свой полет.
Кто-то бродит всю ночь одиноко и девушкам спать не дает.
30 декабря. Детройт. Буэнос-Айрес. Москва. Тель-Авив. Учкудук. Массачусетс.
48% зараженных и 18 сочувствующих.
Я - в глубинах постели и никого взасос.
До времени Х - 847 минут и 12 сигналов SOS.
А в это время кто-то там в малиновом берете.
Кто-то в мсье трико шьет антраша в балете.
Кто-то роняет скупую слезу, сводя валютные счеты.
Кто-то зеленый поет под крылом самолета о чем-то.
Кто-то тянет жилы из недр запеведного края.
Кто-то видит бурундука в поленнице за сараем.
Кто-то следит за базаром, где водят за нос варварски любопытных.
Кто-то обламывает рога высокопарнокопытным.
Кто-то на пару с гнедым бьет копытом рекорды.
Кто-то крапит под колодой, кроя татарские орды.
Кто-то ставит на черное свою дымовую шашку.
Кто-то, включив зажигание, с ревом заводит шашни.
31 декабря. Детройт. Акапулько. Большая Глушица. Базар-Курган. Бодайбо. Титикака. Бердичев. Париж. Гонолулу. Тува. Муданьцзян. Штат Джорджия.
73% зараженных и 160 завороженных.
Вокруг меня 3 Цинандали и 5 сыновей Сиона.
До времени Х осталось время оно.
В то самое время кто-то сюиту играет на бирже.
Кто-то линяет с места в карьеру. Кто-то ворошит вирши.
Кто-то смакует их, откинувшись на спинку минтая.
Кто-то носом роет таланты, с небес журавлей не хватая.
Кто-то всю ночь соловьем заливается до краев.
Кто-то вселяет надежду в новый микрорайон.
Кто-то, обжегшись на молоке, дует пиво пенное.
Кто-то в долгих шелках принимает Штрауса внутривенно.
Кто-то кораллы крадет у Цеткин и розы у Люкембург.
Кто-то сан-пилигримо, кто-то сам себе Петербург.
Кто-то вправляет извилины в систему координат.
Кто-то является человеку сам друг, товарищ и брат.
Кто-то кривой позвоночник правит в открытое море.
Кто-то мелком выводит время Х на заборе...
И кто говорит миллениум, но все говорят: налей!
Сухогруз с миноносцем столкнулись в голове моей.
Падает, падает, падает в небе звезда.
Не делайте мне ноги, господа!
СОН
Гвардею Цытыле
Твое лицо в своей простой оправе
приснилось мне у серого кота.
Решилась справиться об этом напрямую,
звоня во все земные телефоны.
"Как жизнь, - я говорю, - давно ли умер ты?"
Ты был в связи и, в общем, как всегда:
речист, плечист, беспочвен, безутешен,
посильно пьян, спросонья неразборчив,
спешил на голос, говорил "Не я,
и морда не моя, то Жора Церетели,
мой враг, мой злой жених, мой черный человек,
мой каверзный содом, мое второе НО..."
И ужас, что еще ты передал со вздохом
посредством трубки мира, но там гудки, гудки...
Я вся уже спала, и снова было слово,
и снова про кота. Он зол и однолюб.
Он сыпался дождем на головы прохожим.
Справлял вечерний звон. Мигал настольной лампой.
Клялся забыть отца. Подался в сутенеры.
Стирал с лица земли Цусиму с Хиросимой.
Он дважды поменял гражданство, трижды - пол.
Он камень положил в протянутую руку.
Играючи пожег тунгус метеоритом.
Виагру изобрел. Страдал нечистым духом.
Со спичками играл. Подскакивал давленьем.
Притворно Плачидо, всех обошел на Паваротти.
Моцарта потравил. Женился на еврейке.
Ударился в кун-фу. Летал на миг четвертом.
Справлял замысловатую нужду с Пизанской башни.
Сгубил десяток крыс. Сожрал мою сметану.
Пора вязать кота и надавать по морде!
Но там твое лицо...
Гвардей ЦЫТЫЛАСВЯТОЕ ПИСЬМО Один мальчик ногу поломал и открытый перелом. Он сидит плачет, а тут письмо. Он вышел на речку с утра, Богу помолился, тридцать раз письмо переписал, и у него сразу так заросло, что он еще тридцать раз переписал. Тогда у него вообще все сразу сделалось здоровым, то есть Бог ему все помог. А потом переписывать как-то перестал, и у него все опять вернулося, то есть сидит, плачет, и открытый перелом. |
Продолжение
альманаха "Авторник"
Вернуться на главную страницу | Вернуться на страницу "Журналы, альманахи..." |
"Авторник", вып.2 | Юлия Скородумова |
Copyright © 2001 Юлия Эльхановна Скородумова Copyright © 2001 Союз молодых литераторов "Вавилон" E-mail: info@vavilon.ru |