Черновик: Альманах литературный визуальный. Вып. 12. - [Нью-Джерси - Москва], 1997. Редактор Александр Очеретянский. Обложка Р.Левчина. c.76-78

**********************************

Чуть до того
как дернет лапой с перепугу
кошачий сон
                           крадется стороной
сведенными чернилами
                                                   в бумагу
подушечкой следов
подточенной
мышиными молитвами
по направленью к шкафу -
коготками слова
в зашкафной кутерьме
туда
где
кто-то объяснил что в темноте
лихие мысли
словно ночью светляки
слетаются в изустье самки -
чьи-то двойники
мерцают в отпечатках тел
истраченных
при переходе за предел
чернил




***********************************

Вам, герои без о - на подношение лиц идущие слепо
в распахнутую секунду
поглаживая морщины умерших предков
рвущихся на свободу и
примерзая подошвами
к каждому слову, всё что имею -
Вам, герои без о - как сухостой
пущенный в землю
не сжившийся с почвой, которая давит
чертополохом -
лишь ногами по ветру
желание плыть оставляет
и приспо
сабливает к звону цимбал -
всё что имею
весь алфавит возлагаю

к корням





***********************************

Пора попробовать на вкус
сырые комья ночи - тору
деревьев вздыбленных до снега
и увязающие руки
в твоей смоле
чтоб хрустнув цоколем запястий
переосмысленный телеграфист
метнулся в улицы изнанкой
своих шагов - созвучно аппарату
и чёрно клича
отстучал бы самого себя из ничего
и отослав на повседневную границу
где сторона способная
перемолчать - снял китель
отшвырнул фуражку выбросился
вне




***********************************

На изваяние четы ветров
уверовать
песочным знаком -
                                        вниманием
глаз заресниченных по мелководью
в хвойной прелости
и
колченогим мхом
разбухшим пряником весны :
когда-то 333 бархана
покрылись
влажным шелком снега
старухости бормочущей соседям
и невеселий
с привкусом сосны...




***********************************

Настроив музыкальный инструмент
на изморось -
расплеснутую бровь
столовым серебром поземки
вертящихся гостей
и расцарапанным зверьком
взяв ноту "стынь-нь-нь"
на струнном феврале
смычок промолвит многомерный полдень
ломающийся в пояснице
где
от глаз в глаза разбрызнет постыдью
отловленных зрачков
                                          чреватых инеем,
теней крадущихся по камню
снегошёрстно -
лишь поло зазвучит
ея расплеснутая бровь
изъёженая
неторопью снега...




***********************************

Остепь! Без пробуд
внутренности
                            полуденного сапога -
пылая
верблюжьей колючкой
                                              за шиворотом
двугорбое солнце
                                     пялится
в горизонтальный колодец :
Эй! Тоногэн бахруч!
Рыжью вспылит или
                                            выплюнет?
Осталось гадать
                                на косточках
когда-то ногатой конницы
причины полета
                                   и вбрасывать
зубов перезрелые зёрна
в глазницы
остепеневшие...




***********************************

В поэтической бестии - арии
шёлкового гребня востока
                                                     с неточью
на удивление пунцовоглазит
стекло
                мимо
                             проезжающего фольксвагена - о!
это тевтонское углоязычие -
ветра полуденного
                                    отражение
в широкоскулой ряби воды
ставит бредни на ветхое   -  но
в отворотах дождя
                                      кириллится
лужей картавой...
Вспухает в весенних
                                          фольварках
воздух
каракулями скифокрылых
                                                       летиц!