Черновик: Альманах литературный визуальный. Вып. 12. - [Нью-Джерси - Москва], 1997. Редактор Александр Очеретянский. Обложка Р.Левчина. c.94-97

. . .

Купи щенка!
Посмотри, лапки, ушки, теплый, преданный...
Купи щенка, или я его съем!

. . .

Я должен умываться и курить,
Вот утро, я больной лежу, читаю.
Я должен заставлять себя и вас.

. . .

Ты беспрестанен и умен,
Ты сладкая, в тебе нет места,
А я, скажите, тут при чем?

. . .

Здесь надо притаиться и глазеть,
Оставь надежду и читай, читай,
Всяк странно поступающий со мной.

. . .

У меня день рожденья? Я потерял голову?
Это мой дом? Я сам здесь на птичьих правах?
И скоро зима! Зима!

. . .

Как ты смеешь спать у меня в постели,
Есть из моей тарелки, мочиться в мое окно,
Может быть ты всемогущий?

. . .

Этого взяли без шести пальцев и легкого,
Тот убил семерых и был отпущен домой.
Чумки бояться - чрева не покидать.

. . .

Согласие правительства одного государства
Принять лицо другого государства
В качестве белого порошка.

. . .

Значит, сейчас я проснусь,
Залезу на крышу. И стану рисовать буквы.
Странно, что кто-то способен на такое.

. . .

Одни поступают умело,
Другие так, по привычке,
Странное слово - "делать".

. . .

Давай умрем, как следует,
Давай умрем сегодня же,
Умрем и ляжем спать.

. . .

Он укусил меня за ногу,
Я выбил ему зубы,
Принес их домой и не нашел ядовитых.

. . .

Люблю смотреть на воду и дышать,
Люблю большое ласковое мясо,
Люблю матрон, подростков и блядей.

. . .

Тебе слишком многое напоминает о наркотиках,
Но сперма и конопля
Всё еще пахнут по-разному.

. . .

Ты говоришь, что попробовала все,
А мне смешно, ведь я остался
За границей твоего опыта.

. . .

Лежа в ванной, гляжу на свои руки,
И мое отвращенье реальней,
Чем эти шевелящиеся предметы.

. . .

Сегодня профессионалам
Платят на редкость мало,
Особенно профессиональным бездельникам.

. . .

Обезьяна, увидев труд, испугалась и убежала,
А человек остался.
Кто же из них умнее.

. . .

Стоя перед аптекой,
Катая бумажный шарик,
Вспомнить, что видел во сне корабль.

. . .

Додумался. Убежал в лес,
Пахал, сеял, и так всю жизнь.
Умер победил город

. . .

Когда их мало, я умираю с тоски,
Когда их нет, я подыхаю с голоду.
Я люблю деньги.

. . .

Что может быть слаще,
Чем ощущать себя
Способным купить для нее шоколадку.

. . .

Бутылка водки и луковица,
Молчи, женщина,
Внутри у человека кишки.

. . .

Вот я опять, как в прошлый раз,
Гляжу из-за угла и снизу,
Я там один, и эти два.

. . .

Вот этот в зеркале, он тот, который я,
Ну ладно, хорошо, договорились,
Так что ж теперь мне, постоянно пить?

. . .

На то, чтоб объяснить,
Ума не надо.
Попробуй-ка найди, что́ объяснять.

. . .

Пить кофе и принимать ласки,
Лежать в ванной и слушать Колтрейна,
Когда могут войти, зарезать...

. . .

Мне вчера было больно. А сегодня вот ничего,
А ты сегодня проснулся с головной болью,
О чем вообще говорить?

. . .

Здесь пьют и пишут, чтобы как-нибудь согреться.
Продать стихи в такой стране
Трудней, чем пылесос в Нью-Йорке.

. . .

И это тоже потеряю,
И это тоже потеряю,
А это я когда-то потерял.

. . .

Хочется жить,
Переходить улицу
В неустановленном месте.

. . .

Ты думаешь,
Это руки?
Как бы не так.

. . .

Я поднимаю спичечный коробок,
Хочет шуршать папироса.
Все же я бесстрашный человек.

. . .

Птица раздирает себе грудь,
Ты злишься.
Зимуем.

. . .

Воронье лицо, лишенное клюва,
Похоже на кроличью морду.
Может быть, это чудо?

. . .

Кристаллы йода. Острая зима.
Уныния заржавленные иглы.
Какую б мерзость двинуть по шнурку.