|
* * *
кривое солёное лакомое
и вот, меня звали
Алисией.
передник на мне,
8 голов
я баранавалась,
барановалась -
мой знак огня
таких пепелят наплакал
и прекрасный подопечен.
он, наг, окна (оттепель)
поролон достанет,
он один сможет.
моё имя Алисия
кривое, кривое, кривое,
собирать сучья, стой
надеюсь, меня подождали.
жить постепенно
постепенно
какие уж ли нам степи;
мы спать хотим.
самое красивое небо
в Монголии
- ушли -
самое красивое солнце -
крути не крути -
везде.
солёное, солёный, солёное.
мальчик содрал мне
с глобуса кожу,
мне бог весть
какой воды племянник.
я больше не знаю,
где море,
я могу только плакать,
где глобус,
на серый пластмассовый шарик.
Всё.
будет море.
но меня успокаивало именно то,
что он так
Чётко
Располосован;
киты там, где хотелось
12-13? лет назад,
где море
мальчик,
где теперь мне искать море
параллели
лакомое лакомое лакомство
на ветер замёрзло:
навострилось,
где молоко, молоко, молоко
ощетинилось
жарко,
шутошно ждать,
только смеясь или
сме́ясь
(я хорошела...)
котята вкатили кубики
в комнате посветлей
стало
(я хоронила кота 3 мая)
котята заводят моих подруг,
они бесстыдно смеются
мне море
мне только где море
я люблю тебя, допустим,
мой друг парикмахер;
я люблю тебя, мой друг
талантливый автор;
я люблю тебя, папа, хотя
это как раз ничего;
я люблю тебя мой друг
Джонни Депп
* * *
Меня преследует птица
с цельнокроеным клювом.
Он у неё не раскрывается,
наподобие шила и
какой-то бесцветный.
Чего ей от меня надо -
я не понимаю, ясно только,
что не прибить,
а в глазах такая тоска.
* * *
Когда я знаю,
что кто-то сейчас едет,
люблю думать, на какой полке.
А он пусть думает обо мне
что угодно -
мне ведь не так уж важно,
угадала ли я
его полку.
* * *
Кто бы знал, как мне надоело думать
Про 300$ и загранпаспорт.
Меж тем, все мои думы не имеют
Никакого отношения к тому,
Где реально можно взять
300$ и загранпаспорт.
И моей сестре Алле
Нужно всё это же
И в таком же количестве -
Я уверена, что она сейчас тоже
Об этом думает.
Хоть бы сон, что ли, смешной
Приснился: будто подхожу я
К самому главному
И говорю: "Мне, пожалуйста,
Триста загранпаспортов
И один доллар".
И проснуться, поржакивая.
* * *
Дурное варево,
уха, разбавленный сок
мёртвой рыбы,
так много
хороших воспоминаний.
В синей палатке -
печать в правом уголке
детских в радостном
удивлении, испуге
(сзади);
в жёлтой - право грести.
В зелёной - моя ложь,
потому что зелёной
никогда не было;
в машине - залетела оса,
залетела за шиворот
и улетела.
Перевёрнутая лодка,
голова под лодкой
и воздух, которого
хватит.
Так никто не увидит.
Так, наверное, можно
натешиться до отвращенья.
Синей тоже не было.
Не было печати.
Жёлтая была не у нас.
Я просто забыла,
какого цвета
была наша палатка.
Да и когда это было.
* * *
Мне откусили два ребра
и выдали мою мужчину.
Самой подходящей массы.
Я гляжу на неё в изумленьи,
страшно лепестки трогать,
но помню - мои рёбра
гораздо тяжелее;
я думаю, что́ у них там в запасе,
и в испуге
хватаю свою мужчину,
прячу в коробочку
от киндер-сюрприза,
заставляю утку,
умоляю утку,
проклинаю утку.
Она плачет, давится,
у неё получается,
с горем-двумя пополам.
И пока постигаю горе
и подыскиваю сундучок,
я думаю, что́ там ещё лепят
из моих рёбер?
Я ищу зайца.
Я заставляю зайца,
целую зайца -
уже легче.
Покупаю цепь на блошином рынке;
ищу дуб.
Но музыка очень громко,
такая красивая,
боюсь не услышать,
вдруг что-то не так,
и я иду убивать дирижёра
китайскими палочками,
которые применяю
последние полтора года.
Дирижёр обращается
в лису и бегство,
ведь что́ он со своей
несчастной палочкой
против моих китайских.
У кого-то в запасе
моя глина;
у кого-то зачем-то есть
моя глина от рёбер,
но я не считаю
это важным сейчас,
потому что очень беспокоюсь
- я стучу по крышке,
откуда странное Морзе,
чёрт, я не знаю Морзе,
а там в сундуке,
в заячьем сердце, в утином сердце,
бьётся моя мужчина
с обломанным ушком,
не слышит.
Я умираю.
* * *
На коленях на подоконнике
смотрела из своего окна.
Пристроили новый магазинчик
сбоку старого, новый
источник уличного освещения.
Очень особенный свет,
хотя всего-то чуть левее,
чем раньше.
Потом я увидела
множество звёзд,
и у меня возникло ощущение,
что вот сейчас,
когда я тут стою на коленях,
наступила другая,
совсем новая жизнь.
Возможно, я исчезну,
и два года никто
меня не услышит.
Возможно, я буду рисовать,
как мне давно хотелось.
С такими чувствами
я спустилась с подоконника
(в свою новую жизнь)
и включила настольную лампу.
Потом я как-то очень
осознанно
пошла помочиться;
новая жизнь
поглотила меня целиком,
и я намочила
концы пояса от халата.
Я сразу вспомнила,
что со следующего дня
собиралась питаться
только растительной пищей,
что ближе к ночи
зачем-то съела большой бутерброд
из батона со сливочным маслом,
сыром,
какой-то копчёной колбасой,
ещё кетчупом зачем-то полила.
Я вообще-то не ем
сливочного масла,
а тут вдруг наложила
такими кусками,
потому что оно было
только из холодильника
и не размазывалось.
И вот теперь
в желудке эта тяжесть,
а у меня
совсем другая,
новая жизнь.
* * *
Есть такая забытая вещь - пихор,
такая забытая,
что я назвала её пухер.
Маму это очень позабавило,
пока мы рылись во всём
этом балконном тряпье.
Она раньше звала её
- пихорчик
(тогда брат был маленький),
а из моего пухера -
"пухерчик"
получается.
Действительно, очень забавно,
только пыль такая,
сдохнуть можно.
Моя мама вообще редкостно
оптимистичная натура.
Пихор - такая фирма, думаю, какая-нибудь Корея.
Не знаю, почему мне так кажется,
я, на самом деле, понятия не имею,
где эти пихоры делают.
* * *
Переходный водолюб,
история грустная,
история - трагедия.
Только в самых затхлых
районах Пекина,
самых затхлых.
* * *
Земляничен предка локоток,
топаем до колоды.
Заветно пить в лесу стаду.
И со стыда я шестилетка
снова,
я удаляюсь, я выделяюсь
в низкорослом кустарнике.
Бабушка ждёт, ножку
мне замотать суковату.
Вспоминает:
- татарочка
- черноглазка
- нет, у меня коричневые
глаза
(смеёмся),
у меня коричневые глаза.
А в посылке прислали
леденец "Журавушка",
талый, плеснявый,
с любовью.
И я считаю, что память
ходит назад десять лет:
вот потому-то
я вспоминаю детство,
а Вы - молодость
и баловство.
* * *
Услада пробила защиту,
Глуше леса.
И стал царёк на ворота,
Защитал
Мой гол,
Мой голос за
И в волосах
Пропал.
Вот я, соло на голове -
Щипком,
Вот билеты
На головокружение.
Мы будем звать это
По-научному,
Пиццикато,
Отрывистые, быстрые движения.
Моё пиццикато у самой подставки,
Режет пальцы
И лучок в грибочки.
Ваше - непонятно где,
Но откуда-то слышно,
Я Вам скажу,
А Вы мне - чету
Глухарей на праздник.
Я не смогу потушить,
Я буду тренировать
Своё пиццикато
На тихой чете глухарей.
Игра в три руки,
Проигравшему - отрубать.
На возникающий вопрос,
Почему не четыре,
Отвечу двояко.
Либо кто-то здесь
Бывалый, травмированный моряк,
Либо кто-то просто не знает
Аккордов.
* * *
Удалили почку,
Во что верба теперь?
В подстаканник,
Верхняя боковая
Улыбка
Над одноразовым образом.
На ниточке держится.
Чай, не висельник,
Чай весёлая марионетка,
Мулатка.
В два ряда
(Акулина).
Суббота снаружи
Скребётся
Вдоль зелёного-зелёного воскресенья,
О котором так больно
Пригрезить
Веточкой с приспущенной
кожей, не корой даже.
Верба внутри подушечки,
Подушечка внутри гроба,
Гроб внутри головы,
Голова внутри поезда едет
В подстаканнике,
Боковом верхнем.
* * *
мои глаза
всегда направлены
немного насквозь того
что я пытаюсь рассматривать
скорее всего
основная причина этого
заключается в том
что мой друг фотограф
мы знакомы полтора года;
я хорошо получаюсь
иногда
в телефонных разговорах
он называет меня
-одна моя модель-
я думаю
у каждого в глазах
есть маленький встроенный
фотоаппарат
время от времени
он щёлкает
хотя человек может
не фиксировать это;
я стала бояться спрятанных камер
где угодно
даже в туалете
я не чувствую себя спокойно;
особенно если там одновременно присутствует
хорошая бумага
хорошая задвижка
ёршик
и большое овальное зеркало;
я начинаю думать о том
насколько красиво сижу
спина как-то сама собой
распрямляется
я понимаю
что это глупо
и смеюсь -
левый уголок
на 2-3 мм
выше правого
где-то на 98% я уверена
что существуют люди
онанирующие
на мои фотографии;
мне кажется
многих я знаю лично.
|
