1.

день за днем расширяются неизвестно откуда
взявшиеся прорехи, вот почему ты чувствуешь себя
так херово.                некто грозит тебе кулаком
и получением на орехи,
как Панкееву волки и так же глядит неотрывно.

проездной на месяц дряхлеет к последним числам,
но, если не похолодает, мы выиграем это дело.
звякнем как следует в колокольчик и хлопнем дверью,
а потом отряхнем ладони, перепачканные чернилами, мелом.

2.

неизвестно откуда берутся пробелы, прорехи, вопросы,
расползаются и дрожат под тонким прогнившим ситцем.
синим огнем полыхает газовое, подземное море,
подожженное мышью
или кротом,           теплокровной слепой синицей.
сорок минут урока над задачкой           бьется аорта,
день за днем истончается        латунная аневризма, слабое место.
сердцевина всего           разлетается как мандорла
на четвертом "ку-ку" заебавшего        шипящего языка.

3.

неизвестно откуда           и нельзя просочиться сюда
где нет никого из нас, кроме меня и меня.
бог знает, откуда они берутся, расползаются как тараканы,
щели, трещины, неопрятные резаные и колотые раны, морщины
складки ретикуляции постаревшего отпечатка.

я застрял между желатином и серебром, между бромом
и недостающим ребром           квантовой оптики или сказать застрял
в рыбьем глазу, в телевике, в зажмурившейся зеркалке,
чей зрачок сужается, запирается изнутри в несознанке.

мама купала меня в гидрохиноне, метоле,
окунала в фиксаж, пеленала             в матовую бумагу.

4.

неизвестно откуда, куда пропадает все.
неизвестно по ком             звонит колокольчик и хлопает дверь.
неизвестно, кому      достанется           на орехи или царевна.

вот почему ты чувствуешь себя не собой. красные кровяные тельцы
громыхают в ушах как дождь по латунной крыше и, головы опустив,
бредут по распаханной насквозь перспективе, но если, как негатив,
вышвырнуть наизнанку тело, натянуть на пятерню как перчатку,
видишь: они глядят           неотрывно как волки. глаза горят
как дырочки от вязальной спицы, зрачок расширен,
всажен как шило в селезенку твою и в ливер.

5.

если не похолодает, а проездной      доживет до двадцать восьмого,
мы выиграем это дело, уйдем, напевая песенку про веселого птицелова,
зверолова, охотника           животновода, лесника, рудознатца,

нам поставят отметку - пятерку, не то заплатку,
нас устроит любая, если честно признаться
мы не так горды как хотим казаться.
только не глядите на нас так долго.
только не глядите на нас так странно.

потому что это не мы

6.

это зеркало глянцевателя пищит и кривится.
это соляризация, латунная аневризма,
это летучая мышь, летучая птица,
это крот, крыса, синица, живая призма.

это волк и его колобок для футбола.
это франкфуртская и венская школы.

это Ллойд, однозвучно звенит его колокольчик,
это святой преподобный Дарвин,
это анальгин на один укольчик.

7.

если взглянуть на мир из внутреннего кармана,
видишь его как есть             без фокусов и обмана.

а другие двое, невиновные      ничьи должники,
подъедающие крошки             с легкой руки. вот почему
ты чувствуешь себя так херово и не собой.

вот почему молодой человек с трубой
долго смотрит нам вслед, стоя у входа в школу.