|
* * *
Система иногда работает странно.
Текстуры, тени, блики –
всё прописано великолепно.
Но загрузка сцены происходит не полностью.
Один из элементов может остаться незагруженным до следующего обращения.
Ищешь банку с черешневым джемом – нет её.
Отходишь, чтобы включить кофеварку,
возвращаешься –
стоит!
На том самом месте, где её только что не было.
Интересно, кто им пишет драйверы?
* * *
...Марина отвечает:
– Отстань, я о другом думаю! Не могу думать о двух вещах одновременно.
Совершенно автоматически говорю:
– Поставь себе Windows!
А потом подумал: "Да не стоит, наверное. А то замучает зависаниями да
перезагрузками. Пусть уж лучше в однозадачной системе
продолжает: так оно..."
А потом подумал: "Да не стоит, наверное. А то замучает зависаниями да
перезагрузками. Пусть уж лучше в однозадачной системе
продолжает: так оно надёжней".
* * *
С интересом и снисходительным любопытством
гляжу на собственные привычки и обыкновения.
Вот, опять мимо ванной прошёл...
Эй, иди зубы чистить!
Не слушает,
бежит прямо к компьютеру.
Ну, сколько раз повторять!..
И что интересно, это даже не раздвоение личности.
Это рефлектирующая оболочка
пытается повлиять
на упёртую сердцевину.
Типа как интеллигенция,
которая всё время к чему-то призывает власть.
* * *
Машкина тётка вернулась из Америки
и рассказывает, что там в каждом фильме, в каждом сериале
есть какой-нибудь бандит по имени Nikolay или Sergey.
И они там, когда узнавали "where are you from?", сразу переставали с ней общаться.
А один пожилой американец в соседнем кресле Боинга,
такой сначала любезный,
просидел молча все девять часов полёта.
Сволочи какие, подумали мы.
Это они нарочно, блин!
Пропаганда, блин!
Потом мы вспомнили, как у нас в восьмом классе украли велосипед
и что мы по этому поводу чувствовали.
Как в 80-х украли кошелёк в автобусе,
и что мы испытали в этой ситуации.
Как в начале девяностых кинули у пункта обмена валюты.
Как в конце девяностых угнали машину,
и едва не угнали другую в начале двухтысячных.
Как увели из гаража зимнюю резину буквально позавчера.
Ещё мы вспомнили, как у нас украли магнитолу.
Как разбили стёкла у машины и выдрали колонки,
подаренные Гоше на день рождения.
Как разрезали сетку на гараже и унесли совершенно неподъёмную,
к тому же насмерть заклиненную
коробку передач от "десятки".
Потом, по странной ассоциации, мы вспомнили,
как платим гаишнику за каждый "платный поворот".
Что из компьютерных программ у нас не куплена ни одна.
Много ещё чего мы вспомнили.
Всё равно – сволочи, подумали мы.
* * *
В пафосном городе Монако навороченный шестисотый Мерс смотрится
дешёвкой на фоне скромных кабриолетов от Порше и Феррари.
В бухте пасётся столько яхт и они такого размера,
какого, наверное, больше нигде и никогда не увидишь.
В сквере напротив казино – застеклённый стенд с фотографиями,
что-то вроде тех досок почёта или стендов "Наши передовики",
которые стояли у проходной любого советского завода.
Монакские передовики расположены в хронологическом порядке:
сначала сплошь герцоги и великие князья,
потом политики – всякий там Черчилль,
изредка перемежаемый лауреатом Нобелевской премии по литературе.
Ближе к нашим временам рекордные плавки и удои производят одни только
киноактёры да теннисисты.
А на одной из площадок над городом –
бронзовая скульптура Ботеро "Адам и Ева".
Оба прародителя тёмные, маленькие,
толстопузые и толстожопые.
Из Адама торчит коническая пиписка, легко помещающаяся в кулаке.
Считается, что, если за неё подержаться, будет вам счастье и сытая жизнь.
Это единственная деталь скульптуры,
отполированная до золотого блеска.
Нам бы такую штуку, да, Машка?!
И поставить в метро, на станции "Площадь Революции" –
на месте матроса с наганом,
у которого до металлического блеска отполирован ствол.
* * *
Мы ходили на пляж с целлофановым пакетом "Захаров".
Клали в него полотенце,
бутылочку с водой,
пластиковую карточку от номера,
очки,
фотоаппарат,
крем от солнца,
бумажные платочки
и ещё что-то по мелочи.
Вывели новый закон природы:
вещь, которую ты собираешься достать,
всегда лежит на самом дне пакета "Захаров".
Суёшь туда руку и сразу находишь искомое.
Спасибо издателю Захарову!
* * *
Москва тянет их возможностью остаться.
И они стараются остаться, некоторые даже верят, что это даст им возможность остаться навсегда.
Потом, гораздо позже выясняется, что такой возможности нет. Никто ещё не остался навсегда.
Но никто и не вернулся, чтобы рассказать, стоило ли так уж стараться.
* * *
Марина говорит:
"Кошка и кот – два разных зверя".
Очень верно подмечено.
Вот я купил себе зубную щётку с моторчиком.
Через пару месяцев и Марина купила себе такую же.
За всё это время я менял батарейки всего раз, Марина меняет уже третью пару.
Просто кошки умываются тщательно,
а коты – быстро.
| 
