Я, кажется, помню. Партия была сыграна, и постояльцы
Разошлись по своим номерам. В третьем
Жила неулыбчивая, ей
Всегда не хватало два-три хода, к тому же
Волосы были высветлены и зубы неровные.
Такая несправедливость.
Особенно когда шёл дождь,
И через приоткрытые форточки доносились стоны.
Во внутреннем дворике возникала причудливая музыка...
Игра на человеке, – сказал тогда Афанасий.
Игра с человеком, – исправила Ирина и затянулась.
Неулыбчивой не доставало смелости,
Она слишком часто включала телевизор,
Одни и те же программы.
Изображение скакало,
Троилось, кривилось,
Телевизор строил рожи,
Комнатная антенна реагировала на каждое движение...

Ещё немного, и она кончит.

*

Ещё совсем немного, и включат свет.
Мы досмотрим Кустурицу, дослушаем Элвиса Пресли,
Подогреем в микроволновке картошку, пропылесосим ковёр,
Зарядим сотовый телефон, войдём в интернет.

Выйдем, наконец, друг из друга.

*

Выйдем, наконец, и увидим
Раскалённое июльское солнце. Багровое
На закате. Впрочем, что значит цвет,
Когда ты имеешь дело с источником света. Наверное,
Никакие слова не передадут настроения
Подростка, идущего с транзистором по берегу моря
И встречающего девушку чуть старше,
Раскуривающую папироску с травой.
Он чувствует запах. Он говорит ей: здравствуй!
Как ты поживаешь? Кому ты веришь?
Она отвечает: попробуй. Только одна затяжка...

И исчезнет необходимость спрашивать.

*

Исчезнет необходимость спрашивать,
Отвечать, выискивать цитаты из учебников,
Кланяться кумирам, употреблять "вы",
Обходиться без мата, оставаться на месте,
Находить зажигалку, прикуривать папиросу,
Надевать берет, снимать сандалии,
Покупать бритву, читать записки из сумасшедшего дома,
Писать Бельскому, отвечать Брахману,
Каяться, просить прощения, сочинять эпиграммы,
Мыть голову, стричь ногти, гулять с собакой,
Пить утренний чай. Сочинять. Работать.
Делать то, что положено. Действовать, как придётся.
Быть самим собой. Примерить маску.
Вести мастер-класс по упражнениям лёжа,
Сидя, стоя, походя, ненароком...

Как хочется раскумариться...

*

Хочется ли раскумариться тебе, идиоту,
Или оставить всё, как есть. Пускай сводит мышцы,
Холодный обод сжимает виски, раскалываются суставы,
И твой пустопорожний состав летит по иссиня-чёрным туннелям,
Подвывая себе и проскакивая красные светофоры...
Я помню это путешествие. Каждый его полустанок.
Лисы превращаются в девушек, сигналят флажками.
Они танцуют перед твоим вагоном,
Подскакивают и норовят запрыгнуть в открытые окна.
Острые мордочки и гнилые зубы. Зато какой хвост!
Потный от ужаса, закрывая несуществующие двери,
Под несуществующий гудок несуществующего тепловоза,
Что ты знаешь о словах?

Во, заморочился...

*

Во, заморочился. Зло. Злому
Человеку – большое плаванье. Бесы
Тоже насвистывают, когда идут на свидание.
Я спрашивал раз у кролика: как ты относишься к выстрелу?
Легко догадаться, что кролик послал меня на хуй. Я мог бы
Разрядить в него свою "беретту". Но забыл пистолет дома,
Где я не живу уже несколько лет. И, возможно, нескоро
Зайду туда за оружием. Да и к чему оно, если
Зло почти виртуально. Майна, вира, –
Это отнюдь не о нём. Тысячи переходов
Ведут к нему. Скажем, компьютерную сеть в городе
Проводит фирма "Паук". Дешёвые расценки,
Отличные мастера, точное исполнение заказа.
И ни у кого не возникнет вопроса:

Кто придумал такое название?

*

Кто придумал такое название?

Я, кажется, помню. Партия сыграна. Постояльцы
Ещё немного и включат свет.
Исчезнет необходимость спрашивать,
Хочется ли раскумариться тебе, идиоту?

Во, заморочился...

* * *

Поднялся ветер. Его называют афганцем.
Говорят, дует с юга. Пыль до трёхсот метров.
Сценарии будущего, – думаешь? Я всю жизнь занимался
составлением сценариев прошлого. Конокрады
в твоём роду, и лошадники, и вероятней всего, полководцы,
монархи, их сёстры, их братья, даже, возможно, слуги,
оперные, балетные, пригородные челядины,
есть такое подозрение, что тёмные личности, от них у полиции нравов никаких известий,
и с другой стороны – столяр-краснодеревщик из Западной Белоруссии,
который навскидку резал удивительные наличники,
прославившие русский Север.

Снимать из космоса, как мы занимаемся любовью,
может помешать только ветер. Только афганец.