* * *
Ходит горбатый Могил,
лепит чернуху из грязи,
сунет морковку ей в нос,
долго чернуха стоит.
Выйдешь на улицу в дождь,
глядь, а горбатый гуляет,
рядом чернуха идет,
глиной течет на асфальт.
Выйдешь, а он тут как тут:
скалит щербатые зубы,
палкой стучит по трубе,
что-то умильно мычит.
Рядом чернуха стоит,
в морковном носу ковыряя,
парой блестящих мелков
смотрит в глаза - и молчит.
А только уляжешься спать,
тут же заходит в квартиру,
колышком тюкнет в висок,
шильце воткнет под ребро,
прыгнет ногами на грудь
и по лицу тебя гладит,
серый промозглый халат
пахнет запревшей мочой.
Страшный немного Могил -
зато исправляет горбатых,
только его самого
не распрямить никому.
Ходит горбатый Могил,
лепит из грязи чернуху.
Как ни посмотришь в окно,
вечно горбатый стоит.
КАК ОСТРАВАДР ВЫПИЛ ЧУЖОЙ ЗАППЕРСОСТ
Пошел ушастый Услустамк
однажды на базар.
За ним зубастый Остравадр
отправился тайком.
Он крался лесом и пешком,
украдкой и зимой,
и вислоухий Услустамк
его не увидал.
Он вез на санках запперсост
отличный на базар,
пока зубастый Остравадр
за ним бежал бегом.
Он нюхал воздух и рычал,
учуяв запперсост,
но ничего не замечал
ушастый продавец.
Он до базара не дошел,
укушенный врагом,
заплакав, съеден запперсост
отличный на базар.
Смеясь, докушан до конца,
и вылизано дно,
и, засмеявшись, убежал,
и плакал остальной.
Но отомщен был Услустамк,
поскольку Остравадр
от запперсоста впал в экстаз
и выпал с той стороны.
КАК ОСТРАВАДР СЪЕЛ ЧУЖИЕ СЕМЕЧКИ
Решил Услустамк завести огородик,
затыклы и фруквы посеять на нем,
чтоб осенью чудной наполнить свой погреб,
и летом прелестным, и ночью и днем.
Он выкопал ямку и семечко бросил,
он выкопал ямку и семечко бро-
сил, выкопал ямку и семечко бросил,
и семечко бросил, и все закопал.
Но-ночью пришел Остравадр острозубый,
вы-выкопал ямку и семечко съел,
по-после другую, по-после другое,
по-после наелся и около сел,
и около лег, и свалился на грядку,
и около часа валялся на ней,
и около часа уснул как убитый,
и около года проспал, лиходей.
А утром из пуза его шерстяного
затыклы и фруквы вдруг стали расти,
а с ними расти заклажопы и влипсы,
а с ними еще огольцы, полидоры,
а после еще расскажика с бубникой,
а дальше и гуще, и пуще, и чаще,
и роща, и лес, и прелестное лето,
и ясная осень, и день-бутетень.
| Решил Услустамк завести огородик, |
| но══ |
═{═ |
══цифры и буквы══ |
═}═ |
══посеял на нём... |
| ══циклы и буклы══ |
| ══цапфы и буксы══ |
| ══чипсы и баксы══ |
КАК ОСТРАВАДР УКРАЛ ЧУЖУЮ ОДЕЖДУ
Пошел купаться Услустамк
на речку Упр-А,
надел пинетки и трусцы
и весело пошел.
За ним покрался Остравадр,
зубаст и босиком,
уныл, упал и полосат,
и очень беструсов.
"Я тоже, - думал Остравадр,
таясь под лопухом,
на листик сев и на пенек,
под кустик заползя, -
достоин, - думал Остравадр,
дойдя до Упр-А
и глядя, как плывет в реке
ушастый Услустамк, -
носить, - подумал Остравадр,
подкрался и схватил, -
трусцы!" - подумал Остравадр,
и тут же их надел.
Потом пинетки натянул
и побежал домой,
крича: "Бабуля, погляди,
какие я украл!"
Но тут на крик из-под куста,
из темного темна
вдруг вылез страшненький Разруст,
косматый великан,
схватил косматою ногой,
рыча и бормоча,
зажал в косматом кулаке,
кряхтя и вереща,
а после съел на нем трусцы,
урча и стрекоча,
и все пинетки откусил,
пыхтя и трандыча,
потом еще и кепку съел,
портянку и пинжак...
Так отомщен был Услустамк,
и зло посрамлено.
КАК УСЛУСТАМК И ОСТРАВАДР УХАЖИВАЛИ ЗА ДЕВУШКАМИ
Хасилипа с Листапухой
раз гуляли у реки
в каблуках и пуделяшках,
в мудре-пудре и духах.
Очень гордые гуляли,
небывалой красоты.
Угодить таким гулялям
трудно-вредно-нелегко.
Вот ушастый и усастый
им навстречу Услустамк,
улыбается приветно,
мягким носом шевелит.
Хасилипа с Листапухой
как увидели его,
так и сразу отвернулись
и не смотрят на него.
Тут зубастый и красивый
им навстречу Остравадр,
улыбается зубами,
дразнит красным языком.
Хасилипа с Листапухой
как увидели его,
так сейчас и отвернулись -
глядь! - а тама Услустамк!
Хасилипа с Листапухой,
как увидели его,
так носы отворотили -
глядь! - а тама Остравадр!
Так вертелись Хасилипа
с Листапухой целый день.
И стояли, улыбаясь,
Услустамк и Остравадр.
А над ними зеленела
обстоятельная смерть,
и в плечо толкал будильник
многоосною рукой,
и по клетчатой вселенной
острый шарик шелестел,
и, качаясь, мир зеленый
выплывал из пустоты,
и короткое дыханье
превращая в мадригал,
шарик воздуха в гортани
не сумеешь проглотить.
* * *
Скочет Злица по квартире,
хлопит жилистым хвостом:
к распупыренной гримахе
от нее упрыгал Зёл.
Зёл был чухлый, глуповитый,
вечно блеял невпопад,
всё валялся на поддоне
и считал четыре, пять.
Когти у него тупые,
с ободочком голова,
а туда же, ксиволапый,
скок-поскок и упилил.
Будет со своей гримахой
кваркать ночи напролет,
будет у нее в поддоне
говорить четыре, пять.
Вот поддон хватает Злица
и кидает из окна,
тощий хлобот поднимает
и отчаянно кричит:
"Детки, детки, малоедки,
сиротинушки мои!
Папка ваш не кушал рэпу,
а теперь от нас упрыг!"
Злятки бедные мяучат,
бороденками трясут,
копошатся на поддонах
и считают раз, два, три.
ОЧЕНЬ ЗОЛОТО
будь я ловок и булавок
будь я легок и иголок
будь я туп или тулуп
будь я груб или шуруп
сокил петел или дятел
весел выпил или спятил
раздвигая и маня -
разгибая и меня -
щекоча
свеча
и плача
и калеча
и удача
льнет смеясь и ча-ча-ча
бьет с плеча и горяча
обнимала-цокотуха
позолоченное тихо
тянет золотом блистать -
землю черную глотать
