Постскриптум: Литературный журнал. Под редакцией В.Аллоя, Т.Вольтской и С.Лурье. Вып. 3 (5), 1996. - СПб.: Феникс, 1996. Дизайн обложки А.Гаранина. ISBN 5-85042-072-X С.178-183

НА ВИРТУАЛЬНУЮ РЕАЛЬНОСТЬ

Всё тяжелее с каждым днем
Влачить реальности оковы,
Жизнь, словно сданную внаем.
(Какой подержанный, неновый
Вид у нее, какая грязь -
Увы - под ногти забралась!)

Здесь непосилен труд любой
Рутиной, завистью - на ложе,
Прокрустовом, опять с тобой
В который раз одно и то же
Проделывают; или он
Быть одиноким обречен.

А вот любовь... любовь, куда
С ней сунешься? Пустые траты!
Все "нет", все "может быть", все "да"
Во всем же сами виноваты.
Но человек неуловим.
Лишь долго втуне что-то длим.

И смерть... Реальнее всех нас:
Константа, лет сухой остаток,
Универсальный козопас,
Жнец, пасечник, пчелиных маток
Хозяин; все добро - его,
И ты... ты тоже. - Каково?

Теперь еще представьте тот
Домашний, тихий, незаметный
Ад, каждодневный: как живет
С парализованною бедный
Супруг ее, как он дурит,
Напившись. - Что там Троя, Крит!

И вот, когда своим крылом
Тщету не покрывает эту
Дух благодатный, напролом
Стремясь прорваться к смыслу, к свету,
Мы только рушим, только зло
Рождаем. Голову свело...

Так празднуй, празднуй, возликуй,
Освобождающийся ныне!
Во сне - желанный поцелуй,
Изменчивый мираж пустыни,
Надежды призрак, за края
Зашедшие фантазий тропки
Твои теперь - нажатьем кнопки
Возвысь их из небытия!

Творя свой в этом вот, таком
Чужом, неласково-жестоком,
Ты хочешь, человек, тайком
Уйти за слухом вслед и оком,
За осязаньем. Всем им
Дадим поживу, оживим!..

Уйдем! уйдем! Там любят нас,
Там отвечают неумелым.
Покамест влажный не погас
Экран, иной душой и телом,
Иным волшебным бытием
Распоряжаемся. Уйдем!

Так вот он, древний Эмпирей,
Элизий призрачный, валгалльный
Чертог тоскующих теней,
В свой сон запавших, погребальный!
Обратно открывать дверей
Я не хочу, прощай, Реальный!




НА КУЛЬТУРУ

Веди, как Эвридику из
Глубин Аида, душу живу,
Замысловатый экзерсис,
Звук, златоогненную гриву

Струн подставляющий рукам! -
Еще ласкайте, теребите,
Любите сутолоку, гам,
Семь нот ликующих в зените!

Пусть флейта Моцарта поет
Всех птиц лесными голосами,
Смеясь, настойчиво зовет
Идти, куда не знаем сами.

Еще там Бах, еще там Бог
Сурово-вдумчивые тоны
Внутри пространства приберег,
Как вспышки солнечной короны.

А живопись промоет глаз,
Прохладою прополоскает.
Всех фресок джоттовских запас,
Каналов гвардиевских стая,

Стекло Веласкеса, Ватто
Скрипучий шелк, Матисса пятна...
Без этого!? - Невероятно!
Сфумато, света решето...

И Слово, страшное в своей
Тревожной к воплощенью тяге...
Опутай, смыслами овей,
Отгороди листом бумаги

Нас от хаоса бытия,
Дай призму, чтоб смотреть отсюда
На жизнь, на это чудо-юдо,
На мир, куда заброшен я!

Вот та площадочка, тот слой,
Искусственный в природном теле,
Где быть могу самим собой,
Где невозможность одолели

Существованья мы, вот тут,
Где дух в пространстве чужеродном,
Пытаясь сделаться свободным,
Раскинул щупальца. - Растут!

Культура - плотный ком корней,
Быть может, только искаженье
Реальности, чтоб сладить с ней
Я мог в невидимом скольженьи

Над бездною. Нельзя прозреть! -
Такая травма родовая,
Всечеловеческая, клеть
Притворных предвкушений рая.

Культура - о! - она больна
Была всегдашней этой тягой,
Беременна! И вот со дна,
От лона влажного на благо

Нам плод своих беспутных грез,
Томлений, смутных вожделений
Сейчас протягивает: тени,
Сознания анабиоз.

Ура, компьютерный мираж,
Предел высоких игрищ духа!
Что до слона - до Бога аж
В припадке солипсизма муха
Вот-вот допрыгнет. Это наш!..

Наш мир, где иллюзионист-
Платон, Плотин-манипулятор.
Плейбой вплывает, металлист
В ваш, вами вырытый фарватер;
Вой безотзывный, дикий свист,
Забвенья самостимулятор.




НА ЛЮБОВЬ К ПОЭЗИИ

Нас, говорят, процента три
От общей численности рода
Людского. Улея внутри
Чужая вывелась порода.

Должно быть, врут, что много так
Не медом, а янтарным словом
Влекомых. Очевидный брак
На хромосомно-подростковом
Невнятном уровне. И вот
Юнцу покоя не дает

Не прелесть дев, не гром побед
На игрищах спортивно-потных -
Какой-то извращенный бред
Фраз, называний безработных.

Смотри, как профессионал-
Актер, с галиматьею скучной
Пытаясь сладить, тут стонал,
Там выл, а там шептал беззвучно,
Что делал он с лицом своим:

"Духовной жаждою томим..."
И в самом деле, чем занять
Себя, читая эти строки?
Отвоевав за пядью пядь,
Все те, которые не Боги,
Но обжигают всё ж горшки,
Взялись сегодня за стишки.

"Всегда так было!" - Тезис лих!
Всегда ли плюрализма трели
Внушали, что на самом деле
Есть разные и нет плохих?

Поклон земной Карамзину -
Да, за приоритеты вкуса.
Плывет редакторша-медуза
И гонит мутную волну.

А презентации! О да!
Синклит плешивых, бородатых
Подготовишек: все рода,
Все гении шестидесятых,
Заполнивших четыре пятых
Пространства - талая вода

Всё той же оттепели. Ах,
Да схлынет ли на счастье наше?
А впрочем, что на смену? - Прах
Котелен, подземелий сажа,
И дальше лишь циничней, гаже
Постмодернизм на всех парах!

И Слово, сказанное тут,
Как буйный сумасшедший - в ватой
Обитой комнате. Ведут
Очередного лауреата,

Ликуйте! Букер-Аполлон
Приветствует с венком зеленых
Того, кто быть определен
Для вас пророком подновленных
Банальностей; здоровый сон,
Покой для духом уязвленных.

И правда, если, как в смоле,
В аморфном теле, в жиже мнений
Живем, не всё ль равно? - Алле,
Алле! назначен новый гений!

Когда уже почти едим
Рекламу - не еду живую,
Одной иллюзии взыскую
Я, шестикрылый Серафим.

Не горяча бы - холодна
Была б хотя бы масса эта.
А так, лишь теплая до дна,
Все поглощает без ответа,

Закапсулирует и крик
Тоски, и идиотов бредни.
И каждый здесь поэт - последний,
Когда и где бы ни возник.

Любители волшебных строк,
Медвяно-огненного зелья,
Кто и зачем сюда увлек
Вас на тяжелое похмелье?

Своим ли сердцем, не дыша,
Горите вы, своей ли мукой?
Иль просто так перед разлукой
Кайфует вялая душа?




Март-апрель 1996




"Постскриптум", вып.5:                      
Следующий материал