Постскриптум: Литературный журнал. Под редакцией В.Аллоя, Т.Вольтской и С.Лурье. Вып. 2 (7), 1997. - СПб.: Феникс, 1997. Дизайн обложки А.Гаранина. ISBN 5-901027-05-1 С.219-223.

1. КИТАЙСКИЙ КЛЕН Небеса вращаются вокруг нас, оттого мы вертимся как колесо. Руми. "Приближение к Богу" Он полагает, что это - китайский клен, но, вероятно, это - всего лишь сон, то-то загустевшую пьют жару алые кисти, трепещущие на ветру. Он, наблюдая праздничный их наряд, на облака переводит невольно взгляд и замечает в ужасе и тоске, что небеса кто-то правит на оселке. Что за чудные птицы в листве поют, что там такое пяденицы прядут? То-то так нахваливают их голоса веретено и прочие чудеса. Он и не прочь бы испробовать, сколь крепка нить, что придерживает невидимая рука, если бы не стекала вниз со ствола теплая и вяжущая смола. Сон не кончается... в кроне горят огни. Что его ждет-то, Господи сохрани? 2. ПТИЦЫ Как знать, какие мы птицы, или что мы повторяем ежеминутно вполголоса? Руми. "Приближение к Богу" Ветреницы и девственницы, пряхи, пестрые вертопрахи и скоморохи, кто там стоит в овраге по наши души, ремезы и зимородки, кликуши? Кто может знать о том, какие мы птицы - пестрое племя, маленькие уродцы, хлопотуньи, плакальщицы, черницы, беженцы, иноверцы и инородцы. Тысячи лет повторяет все ту же фразу, изнемогая от холода и от зноя, бросовый хлам, что природа сбывает разом, вместе со всякой мелочью остальною. 3. ОГРАДА У нас есть выход в сад, мы - соседи кипариса и жасмина. Руми. "Приближение к Богу" Погружаясь во тьму до ключиц, под рассеянным светом звезды, насекомых и птиц принимают земные сады. Нам одним не дозволено впредь растворяться в молчании пчел, оттого нас не надо жалеть и не надо просить ни о чем. Ну и черт с ним - поставим дома на пустырь под железной звездой, чтоб дышала полнощная тьма тамариском и резедой. А потом, разобравши завал, замуруем проломы в стене, чтобы сад на той стороне белым пламенем бушевал. 4. ЛУННИК В ту ночь, когда Ты - Луна, сон запрещен. Руми. "Приближение к Богу" Уже улитка высунула рожки, весеннее справляя новоселье, и в сумерках протоптаны дорожки стараниями барышень кисейных. Им страшно, что в траве кузнечик скачет, и вот они сидят, и прячут лица, и восковые плечи в шали прячут, и плачут, и мечтают объясниться. Ах, как они болезненно стареют, просвечивая в воздухе лиловом на сумрачной земле гипербореев, где не с кем обменяться даже словом! О, человек, в зеленых насажденьях не шарь ночами любопытным взглядом: там хвастают друг другу привиденья полупрозрачным свадебным нарядом. 5. ОСОКОРЬ Посвятив меня в свои Руины, Ты разрушил меня, и тем не менее, Ты - мой строитель. Руми. "Приближение к Богу" Терпенье - как чума; терпенье - точно ржа, что гложет горизонт как лезвие ножа, терпенье - как чулок, что сношен до кости, терпенье - как песок у времени в горсти. Терпеть, пока листву не выбила жара, покуда на стволе не скрючилась кора, скрипит речной обрыв, туман ползет с реки, на запад и на юг лежат солончаки. Весь деревянный век свободы не видать, а как присыплет снег - привычно умирать, а как придет гроза - превозмогая страх, глядеть в ее глаза на четырех ветрах. 6. МАЛЬВА Раз у тебя есть дом в этом мире, почему колючи шипы? Почему темны ночи? Руми. "Приближение к Богу" Ласточка летает, небо кроит-мерит... А где мои братья? Все ушли вечерять. А где моя мати? Во дворе хлопочет, копает картоплю, розмовлять не хочет. Холодает; солнце клонится до долу, заливает хаты алою водою, той, что не напиться, той, что не умыться... Не плачь, мое сердце, а то разорвешься. Стану у колодца, покличу немного, никто не отзовется. Видно, моя доля - холодная воля, вот она, за тыном - белая дорога, а за небокраем радуга играет. 7. БУРЬЯН Его ревность имеет сотню скрытых снисхождений, иначе она бы сожгла сотню миров в одно мгновение. Руми. "Приближение к Богу" С вами не был я накоротке, не сидел за праздничным столом, но когда ваш дом пошел на слом, это я стоял невдалеке. Я не подставлял свою ладонь, но, пока я прятался в тени, это вашу плоть пожрал огонь, чтоб меня досыта накормить. Что там ваши ненависть и страх, страсть, затверженная наизусть, если на немеющих ногах я за вашим племенем плетусь... Я еще сыграю торжество, проплясав у брошенных могил... Как же я, должно быть, вас любил, хоть вы и не стоили того! 8. ВЕРЕСК Мы - путешествующие влюбленные, которых желание привело издалека. Руми. "Приближение к Богу" Джейн живет на вечерней звезде, я брожу по долинам во тьме... Что, скажите, я делаю здесь, если там, на вечерней звезде, Джейн моя улыбается мне. Над обрывом один огонек в вечереющем небе мигнул... Если б не был я так одинок, я бы в гости к тебе заглянул. Все бы пил из родного ключа и с тобой не расстался бы впредь... Только ты не давай по ночам мне в зеленое небо смотреть. Удержи меня в нежной узде, а не то позабуду покой... Видишь - там, на вечерней звезде, Джейн смеется и машет рукой. Я забуду и перетерплю, и уже ни на шаг от крыльца... Вот те крест - я ее не люблю, что там - даже не помню лица! Что за ветер гуляет в степи, что за сполохи в небе растут! Ты не дергайся, дурочка, спи, я всего лишь на пару минут... * * * Рыба в омуте плеснет, веткой дерево махнет, скрипнет гравий под ногой - не печалься, дорогой. Стынет чайник на столе, кто-то ходит по земле, кто-то с веток воду льет, спать ребенку не дает. Расшумелись, как на грех, абрикосы и орех, а в ночных морях кефаль тусклым взглядом смотрит вдаль. Не печалься, милый мой, - я сейчас приду домой, чтобы тот, кто здесь ходил, нас с тобой не разбудил. Видишь, он бредет в траву, где бурьян цветет во рву, мимо дома, мимо сна, мимо нашего окна. "Постскриптум", вып.7:                 Следующий материал