АНАТОМИЯ ЛЮБВИ

Посвящается гистологу Серёже К.

Гнутый стул выдаёт себя за венский.
Он достался тебе, наверное, от прежних жильцов,
покинувших квартиру за неуплату ренты.
Поздний завтрак не завершён.
Твой тяжёлый взгляд даёт понять, что быть желанным -
удел немногих.
Небеса, расчленённые оконной рамой,
скупо цедят ноябрьский свет,
опрокинув мокрые тени на скатерть.
Загадочно происхождение задумчивой складки на твоём челе,
влажный изразец на устах разомкнут:
"Поступил свеженький труп, два часа после смерти,
разделывать пришлось мне,
кровь забрызгала фартук и кафельный пол
в анатомическом театре┘"
Тщательно прожёвывая салат,
ты словно отцеживаешь фразы,
вилка и нож скользят по тарелке,
локти свисают с края стола.
Речь обретает живость и блеск,
сыплется на пол камешками твой смех.
Легко представить, как проворно ты уклоняешься
от кровавых брызг из юного тела.
Ты прощаешься со словами "дела, недосуг".
Между оконных рам лежат трупы осенних мух.
Вспоминаются пугливые прикосновения холодных рук,
зато с каким великолепием, отворотив лицо,
ты вбегаешь по фронтальной лестнице
с томиком стихов Готфрида Бенна под мышкой
на встречу с очередным трупом.
Ты заглядываешь в черепа мёртвых,
рассуждаешь о химии любви,
но причина рождения мысли не поддаётся
усилиям твоего скальпеля┘

---

После той ночи с тобой
я чувствую себя, как Страна утренней свежести.
Возвращаются люди из каменоломен
и скот ведут на убой.

ЗАБЫТЫЕ СЛОВА

пока искал чем записать забыл стихи
наверное я уже не вспомню
приснилось мне будто я влюблён
открыл глаза и стало мне грустно
повернулся набок

не хочу искать новых не заёмных слов
пусть будут они затасканными
как старые джинсы с потёртыми коленями
в дырах сверкает моя нагота
говорят что это сексапильно

у сегодня будет старый смысл
вымочить яблоки от червей
в саду собрать сливы с полу
заготовить соленья на зиму
отогнать осу от колыбели

вот укроп чеснок лист хрена
пустые банки жарятся в духовке
как будто бы жена зовёт
как будто бы детей во двор гоню
"Не путайтесь в ногах"

кому нужна моя правота
она такая же нищенка
гуляет среди чужих с позором гулящая
нет рот залеплю глиной
залеплю глиной белой-белой
и стану вчерашним богом

поставьте меня в угол
коленями на рис
поставьте на воду
я научу вас молиться и молчать
боль расточать
и как чёрствую хлебную корочку
размягчать

БУХТА ХУДОЖНИКОВ

Сентябрь. Наконец-то мы выбрались к морю.
Волны похожи на спины дельфинов,
оседлать бы их и мчаться┘

Тренькает кузнечик в кустиках хаги:
"Выпить, выпить, выпить┘"
Эта песенка радует нас.

Овод летает, злыдень┘
Стрекоза шелестит слюдяными крылами,
вертит головой, льнёт к дыне.

Мы тоже хотим,
по кусочку съедаем, в море глядим...
Солдаты снимают сапоги и хаки.

Славгородский прилёг с Северяниным,
интимно уткнулся в колени
раскрытой книги.

Волны выбрасывают крабов и мидий.
Я знаю толк в интриге
и кому достанется Бигиян┘

На его вздыбленный наконечник
нацелился лупоглазый кузнечик.
Погляди на него, и ты узнаешь себя, когда в обиде.

Славгородский сверкнул очками
и прогнал наглеца. Женечка, разливай!
Сегодня я праздный, ленивый.

ПОЖЕЛАНИЕ

Я - элегантно стареющий мужчина
говорю своему телу: "Не болей, ведь кто-то ещё тебя любит,
а если не любит, то с такой ненавистью ненавидит,
что, наверное, можно усомниться и поверить
в обратное: всё-таки любит, но стыдится признаться
и сочиняет про меня небывалые небылицы,
потому что ревнует, что тело моё пошло по устам,
и желает мне, чтоб оно заболело,
чтобы оно больше не пело, не расточало,
не обжигало, не трепетало, не млело,
а чахло (хоть такого глагола и нет в словаре)
и сохло, как рыба, и околело
в знойном январе!"

ПЛАЧ

Диме Линейцеву

вот поплакать бы поплакать
да не мужскими скупыми слезами
что ж на слёзы-то скупиться
а так как Ярославна в Путивле

эй плакальщицы бабы где вы
дайте мне заплачку мужскую
да покрепче да посолоней
где же утёс высокий тот

да с него чтоб рыдать гагарой
где мой князь в каких землях полёг
эй соколы ищите там где белеет
эй лисы волочите косточки

в мой град к моим стопам
я буду целовать и обнимать их
омою их слезами и засияют они
как церкви белые и мечети

под дождём берёзы хороводят
вижу вижу как выходишь ты оттуда
в радуге и в рубахе белой
меч в ножнах а рядом конь