Вадим Бо

ПОКУПАТЕЛЬ: У вас пиво есть?
ПРОДАВЕЦ: Есть.
ПОКУПАТЕЛЬ (протягивает деньги): Дайте десять бутылок.
ПРОДАВЕЦ (с сомнением): Только... Вы знаете, оно несвежее.
ПОКУПАТЕЛЬ (забирая деньги): Да?

ПОКУПАТЕЛЬ (неуверенно): А вы знаете?
ПРОДАВЕЦ (нехотя): Что?
ПОКУПАТЕЛЬ: Вы посмотрите, осадок в бутылках есть?
ПРОДАВЕЦ (берет бутылку, смотрит на свет): Да вроде бы...
ПОКУПАТЕЛЬ (с надеждой в голосе): Ну?!
ПРОДАВЕЦ (уверенно): Нет осадка.
ПОКУПАТЕЛЬ (облегченно): Уф! (протягивает деньги) Вот! Десять бутылок пожалста!
ПРОДАВЕЦ (ставит бутылку на прилавок): Но все-таки оно несвежее.
ПОКУПАТЕЛЬ (удивленно): Да?
ПРОДАВЕЦ (твердо): Да!

ПОКУПАТЕЛЬ (робко): Кхе-кхе.
ПРОДАВЕЦ (переводит взгляд с мухи на покупателя): Я вас слушаю.
ПОКУПАТЕЛЬ (совсем растерянно): Я... Это... Вы знаете, я вот подумал, осадка ведь нет?
ПРОДАВЕЦ (чистит ногти): Нет.
ПОКУПАТЕЛЬ (воодушевляясь): Ну вот видите, а раз нет, значит пиво пить можно.
ПРОДАВЕЦ (отрываясь от своего занятия): Вы что, слепой? Вы видите надпись на этикетке? Пиво поступило энное количество суток назад. Я же вам русским языком сказала - пиво несвежее!

ПОКУПАТЕЛЬ (холодно): Можно посмотреть бутылку?
ПРОДАВЕЦ (молча протягивает).
ПОКУПАТЕЛЬ (внимательно разглядывает бутылку на свет): Вот видите тут...
ПРОДАВЕЦ (грозно): Что-о!!!
ПОКУПАТЕЛЬ (испуганно): Ничего (ставит бутылку на прилавок и отходит).

ПОКУПАТЕЛЬ (грозно): Пива!
ПРОДАВЕЦ (вздрагивая от неожиданности): Ч-что?
ПОКУПАТЕЛЬ (визгливо): Пива мне!!
ПРОДАВЕЦ (теряясь): Но я же говорила вам, что...
ПОКУПАТЕЛЬ (распаляясь): А мне насрать! Вот деньги!
ПРОДАВЕЦ (продолжая фразу): ...что оно несвежее.
ПОКУПАТЕЛЬ (остолбенело и как бы не веря своим ушам): Что-о?
ПРОДАВЕЦ (твердо): Несвежее.
ПОКУПАТЕЛЬ (тяжело дышит): Десять бутылок и я ухожу.
ПРОДАВЕЦ: Сколько?
ПОКУПАТЕЛЬ: Вос... М-м... Шесть.
ПРОДАВЕЦ: Вы берете его на свой страх и риск.
ПОКУПАТЕЛЬ (радостно): Да, да, на свой страх и риск!
ПРОДАВЕЦ: Предупреждаю, вы можете отравиться.
ПОКУПАТЕЛЬ (радостно): Да, да, отравиться и умереть!
ПРОДАВЕЦ: Я просто забочусь о вашем здоровье.
ПОКУПАТЕЛЬ: Что?!! (Бьет кулаком по прилавку так, что звенят стекла. Лицо его бледнеет, глаза чуть не выскакивают из орбит.)

ПОКУПАТЕЛЬ (перегибаясь через прилавок): Я... хочу... несвежее... пиво!
ПРОДАВЕЦ (не знает, что сказать): ...
ПОКУПАТЕЛЬ: Да! Я пью только несвеже пиво! От свежего меня тошнит!!
ПРОДАВЕЦ (с ужасом смотрит на Покупателя): Несвежее пиво...

КЛАВА (громко): Дунь, мать твою за ногу! Слышь, чи нет? Машина пришла. Пиво тебе свежее привезли.

КАРЛОС КАСТАНЕДА (показывая пальцем): Видите? А вы говорите - водка! Иногда и пиво губит человека.

Николай Филин

СНЫ

Всем мудакам России посвящается

1

Карбидно-матерный асфальт
Танцует под матерой лапой.
Засосанный по глотку скальп
Когда-то был ее, блин, папой.
Измызганный до сапога,
Истерзанный до помраченья,
Какая грация, какие па,
Какое тело и движенья!
Ну, что за радость быть таким,
К то про..., кто без..., кто за ...ституцию.
Развеялись мечты, как дым.
Всё кончилось... ночной поллюцией.

2

Икебана на моем столе
Из концов, расхристанных об оземь,
Слов, что зародились в феврале
И померкли где-то ближе к осени.
Вечно не хватает экс-добра,
Что стекает к миру неприлично.
Трахнуть бы, не глядя... полдвора
И запить бутылочкой "Столичной".

3

Я заголюсь до самого нутра
И выпендрюсь матерым троглодитом,
Поджарюсь на соитии костра
С ненатуральным забубенным бытом.
Размножусь средь зеленых обезьян
И затаюсь в коитусе манерном,
Переиначусь в пятилетний план...
И снова буду мальчиком примерным.
А если засвербит в который раз,
Захочется какую-то конкретно,
Надену на него противогаз
И укачу в расплавленное лето.

Инна Девятерикова

ВОТ ВЕРНЕТСЯ САША...

        ...Вижу огромные черные глаза: безрассудные и осуждающие. Скупые пружинистые движения, но иногда - резкие и марионеточные. Сейчас - уже нет. Канул.

        Я помню его костлявые длинные руки с тонкими пальцами. Они были жесткими и цепкими как багры и клещи, и каждое его прикосновение заканчивалось для меня синяками и ломотой в суставах. Это не мазохизм, это больше, это - любовь.
        После наших встреч моя одежда и волосы были пропитаны чем-то вроде ментола. В бровях, в ресницах тоже стояло ощущение леденящего и терпкого. Я могла бы узнать его по одному этому всепроникающему запаху. Ах, если бы мне выкололи глаза!
        Он мог часами сидеть, неудобно подогнув под себя ноги, и рассматривать какой-нибудь камень. Потом внезапно оборачивался и начинал что-то напевать... Посторонние могли подумать, что он сошел с ума, но я-то знала, что это к нему пришла какая-то музыка, застлавшая все способности воспринимать, кроме внутреннего слуха. Не говоря ни слова, он вскакивал и убегал к своей скрипке. Эта вздорная особа вообще имела над ним катастрофическую власть. Он утверждал, что умрет без нее. Он не позволял никому прикасаться к ней. Он, в конце концов, мог говорить о ней все дни напролет.
        Когда он был еще маленьким и бестолковым, он приукрашивал ее, облепливая клейкими картинками, мыл, чистил, сушил, проветривал - это доставляло ему несказанное удовольствие...
        ...Он никогда не играл мне свои сочинения. В первую минуту они казались ему безупречными, но спустя какое-то время он раскисал, разочаровывался, и в итоге рвал их в клочья.
        Он играл Паганини. Только Паганини. Играл. Весь вытягивался в струнку, как струны, как упругие струны на инструменте. Закрывал глаза. Дышал часто и отрывисто. Он играл на скрипке, как будто занимался с ней любовью, и никак не мог насытиться своей смутной страстью. Он был хорошим любовником и для нее, и для меня. Выбирать он не хотел. Да и не надо. Я, скрипка... Мы слишком разные!..
        ...Его волосы били электрическими разрядами. Наверное, ток циркулировал в мозгу, и излишки его стекали по волосам - длинным и волнистым.
        Мы переговаривались отдельными короткими фразами (только по необходимости), в которых было все. Я читала ему, рисовала для него. Он смеялся над моими мрачными рисунками, потому что они не имели ничего общего с его легкой и пьянящей музыкой. Я прощала ему все и соглашалась со всем.

        Однажды он исчез. Может, уехал купить немного счастья в фабричной упаковке с пометкой "Старый Арбат". Видимо, его больше не устраивало мое, кустарное...
        Сегодня - воскресенье. Воскресенье - условлено. Каждое воскресенье я сижу дома и вздрагиваю при стуке в дверь. А в голове: "Только бы вернулся Саша... Вот вернется, и тогда..."
        Вот вернется Саша...

РОЗОВОЕ НЕБО
("Милые")

        Лицо стерлось. Нет, вру. Осталось.
        Глаза стали грустнее, по-собачьи преданные, внешние уголки еще более загнуты вниз. Овал лица очертился еще отчетливее, и еще сиротливее стал крупный рот.
        Какая-то бутафория, или может быть, и вправду скучает, сожалеет, тянется. Кофта в красную и белую полоску. Семафор...
        Глупые слезы, глупые повороты головы, по-глупому скрюченные ноги. Молящий о пощаде взор. Но разве... Разве может человек, больной манией величия, о чем-то сожалеть, по кому-нибудь или чему-нибудь плакать?..
        ...Сидит ОДНА. Явное одиночество, явное отрешение от этих шумных и деловитых сокурсниц. Списываю что-то у Элиота... ОНА смеется, болтает о чем-то, наверняка, перемывает кому-то кости. Призадуматься бы, да бьет лихорадка - все еще дрожат кончики пальцев, заряженные ЕЕ взглядом.
        За все надо платить.
        Все чаще вспоминаем обе лучшее время. Никто не знает, как можно быть счастливой ранней весной на крыше высотного дома с бутылкой "Жигулевского" пива. В уши набился пошлый юго-восточный ветер, измызгал лицо, растрепал волосы. Чем-то горьким пахнут трубы и антенны... Нет, это пиво горькое, а запах...
        Внизу что-то строится и люди возятся в земле, как некие раскрашенные червячки. Мы топчем уже беспомощный крышевый снег. Резной след - как клеймо от каленого железа. Снег уже слабый. Уже упился влагой и готов стечь или испариться. Какое странное время: и солнце, и снег беспомощны в равной степени!.. Молчим. Молчит все, кроме ветра и копательного приспособления внизу. Но рядом ТЫ, и это придает реальность всему, что молчит.
        ...Потом, пьяные - в Доме Культуры, Волков, объявляющий джаз, Водопьянова, что-то подозревающая...
        ...И над всем - ТВОЯ розовая куртка.

АФРИКА

        На струящихся вазах африканских племен танцуют обнаженные орнаменты саванны. Ритуальный костер очерчивает плоские графичные фигуры, пожирает изгибы трав, плавит цвет. Желтые и красные линии переплетаются с черными руками и белыми зубами вождей и кажется, что остановилось время, что вы лежите в бездонном ущелье и с неба свисает множество оранжевых веревок, по которым снуют кровожадные насекомые. Африка...
        Пальма склонилась над небольшим лилово-коричневым комочком. Он спит. Он видит огромную летящую птицу, из которой сыпется песок и красные мохнатые перья. Проснувшись, малыш увидит песок на одеяле и рваный огненно-малиновый закат над горизонтом. Он заплачет и поверит в птицу.
        На лунном диске украдкой шевельнулась орхидея отчаяния. Горячий воздух выискивает неукрытые участки тела. Это Жара.
        Жарко так, что незнакомые прежде люди крепко прижимаются друг к другу, змеи высыхают на ходу, а гладкие банановые опахала спадают на землю кусками смятого листового железа. Ваше тело полно песка. Он набился в каждую пору и вызвал кровотечение. Вы стираете кровь, пытаетесь выковыривать песчинки, но это причиняет еще более невыносимые страдания и еще более ожесточает. Остановитесь. Потерпите. Дождитесь утра. Африка.
        На тебе амулет против пытливого глаза! Ты смотришь горделивой двухметровой негритянкой, сверкаешь кольцами и слегка придерживаешь край юбки. Медленно ступаешь по песку и каждый твой след наполняется мертвыми скорпионами. Поворачиваешься, приветливо киваешь головой, обжигаешь пальцами. Ты услышала напевы дикарей и пластично задвигалась, чеканя ритм. Твои руки и ноги плавно переходят одна в другую, образуя острые витиеватые шпили на верхушках гигантских трапеций...
        Обессиленная, ты упала в песок, и само Солнце спустилось, чтобы лично поджечь твои волосы, Африка. Они будут гореть и петь о сказочном баобабе, твоем неродившемся сыне, Африка...

Иван Помидоров

Козьме Пруткову




Разговор на рыбьем языке.
Колобок повесился в тоске.




Поэт лишь оттого серчает,
что мало премий получает.
Он хочет денег - но при этом
чтоб быть бездельником, поэтом.




ПОПУЛЯРНАЯ АСТРОЛОГИЯ

Вторник. Утро. Пять часов.
Я гуляю без трусов.
Потому что я родился
под созвездием Весов.




А мудрецы кидаются под танки,
кидающие мудрецам подлянки?




КАРМА

Господь заслал меня к дерьму
нельзя узнать мне, почему.




Как жизнь моя проходит невтерпеж...




Человек человеку - брат.
Только брат почему-то - гад.




Хочешь счастья - позабудь
про своих желаний муть.




Кто желает стать хорошим,
должен дать себе по роже!




ВСЕМИРНЫЙ ПОТОП

Менструальная кровь и дерьмо с голубого экрана
затопили давно просвещенные самые страны.




Нет такого человека,
чтоб хоть в чем-то не калека.