Вавилон: Вестник молодой литературы. Вып. 4 (20). - М.: АРГО-РИСК, 1996. ISBN 5-900506-46-0 c.91-92 /рубрика "Родом из Вавилона"/

* * *

Мне был анальгином вдвойне Аполлон;
негаданный всуе товарищ
играть принимался с различных сторон,
а я полюбил его игрищ -
пуская слюной изумрудный алмаз,
пернатый гусар прогорал как-то раз;
извергнув такого урода,
стремглав отдыхала природа.

За этим процессом смотря наобум,
уверенно сбившись со слога,
не в праздничный траур я дудку обул,
но в пульс одного педагога,
что жил со дня на день, как четкий сверчок,
пока не сорвал понемногу урок,
доверчиво предал знакомых
детей и зверей насекомых.

Медвежий комарик, щенок муравей,
извольте заслушаться сами,
как он расплескался в древесной траве,
веселыми рея ногами:
"Не то что я вахту не в силах стоять,
но зов долга долго зовет прозябать, -
грешить приближается нимфа,
грохочет железная лимфа."

А дудке по совести нотный паек -
сквозь смех она вроде поплачет,
приветливо слезы подсыплет в платок,
подушку подружкой назначит,
и в каше щебечет, и в чаще горчит,
всего-то себя зарывает в зенит...
Ух, ты ж моя светлая дудка!!!
судьбы воровская находка.

Ботаника эха твое ремесло,
генетика, в принципе, звука,
недаром нам общее сердце свело
борьбой до последнего стука.
Недаром сорняк, испуская вокал,
цветочные розы топтать поскакал
(прости ему ритм нетипичный,
поскольку он редко тепличный).

Оркестр в мозгу осторожно пророс,
арийская ария спела,
чтоб стал ностальгия втройне кипарис
сотруднику милого дела.
Прошу, передайте моей госпоже
все то, чем я вот объяснился уже,
что творчество - сложная штука...
Пусть будет паскуде наука.