Вавилон: Вестник молодой литературы. Вып. 4 (20). - М.: АРГО-РИСК, 1996. Обложка Анны Акиньшиной и Ильи Васильева. ISBN 5-900506-46-0 c.26-27 /рубрика "Впервые в Вавилоне"/

* * *

В лице у невесты одна кровинка,
в ушах у невесты заморский жемчуг,
в руках у нее золотая рыбка,
которая с легким акцентом шепчет:

"Твой, раскрасавица, кроткий мальчик
больше к тебе не придет на помощь,
даром что в окнах твоих маячит,
воображая, что ты не помнишь.

Солоно, чай, в караульной башне,
забрано солнце тройной решеткой.
Помнишь, как бывало раньше, -
ты в кружевах, ошую - дружок твой.

Вам никогда не венчаться в церкви,
вам горевать о неспетых песнях.
Карты правдивы, но вышли черви,
колокол звонок, но вырван пестик."

Плачет невеста, ломает руки,
темно в глазах и на сердце камень.
Где-то вверху заметались утки,
где-то внизу отворился ставень.

"Кличешь ты, рыба, лихие беды,
прочишь мне, ведьма, крутую участь:
умер твой друг, отправляйся следом,
ляг, мол, усни навсегда, не мучась.

Разве сносились мои наряды?
Краше давешних мне надарят.
Разве мой поцелуй не сладок?
Время не скоро со мною сладит!"

"Девочка, всадник в пуху гагачьем
спешился близко. Пробило полночь.
Девочка! слышишь, как мальчик плачет -
воображает, что ты не помнишь?"

Лицо у невесты белее мела.




* * *

Чудовище, в воде по пояс,
взирает на песчаный берег,
там свадебный проходит поезд,
топча увядшие цветы,
и шквалом девичьих истерик
смывает рыхлые следы,
и только розовая пена
шипит и тает постепенно.

Кричат погонщики. Одры
жуют. Раскинуты шатры.
Багров закат. Рассвет пунцов.
Широкому подвластны жесту,
надежды пестуют невесту,
как ангелы своих птенцов.

А тот, кто держит путь далече,
готов шутя предать мечу
того, кому не по плечу
всю ночь стоять в воде по плечи.

Закат. Шатры. Ночлег. Рассвет.
Одры. Погонщики. Обозы.
Цветы. Песок. Надежды. Слезы.
Шатры. Ночлег. Одра скелет.

Ночлег. Вода уже по горло,
но он всю ночь стоит покорно.
И с каждым мигом алчный взгляд
мутней, свинцовей и тяжеле,
оплакивая свой закат,
вослед за мыслью еле-еле
ползет, и Правда в неглиже
скандирует: "Уже! Уже!",
когда он шепчет: "Неужели?"




* * *

Воздух лоснится
в священном кругу новолунья,
брезжит глазница,
огонь доедает поленья.
В гущу зловонья
ниспослано вихрем бесснежья
благословенье
на хвойное ложе медвежье.

Выбелив заводь,
снежинки минуют проселок,
правя на запад
упряжкой озябших русалок.
Стынет очаг, и,
убор износившие вдовий,
мерзнут пичуги
в преддверии райских гнездовий.




"Вавилон", вып.4:                      
Следующий материал