* * *

не поесть ахиллесу черепаховый суп
стреле амура до цели не дотянуть
как не услышать от телефона
                        слова родного

иван-царевич не поверил дарвину
мирным путем не дождался эволюции
сжег мою лягушачью кожу
мой щит броню броненосец –
                        кругом потемки

что же ты, ванечка, такой глупый-доверчивый
не поверил ты, дурачок, дарвину
а поверил ты леви-строссу да гумбольдту
в языковой характер мышления
                        в силу слова

а слово то за слово не клеится
сказочка дальше не рассказывается
ахиллес хромает амур рыдает
черепаха измучилась недотрога
не стану я краше только без кожи
ветерок ласкает очень больно

* * *

из музыки – малер земфира моцарт
из сладкого – пастила в шоколаде
из времени – раннее утро час пик полдень
из прочего – нежность покорность радость
и в левой и правой и орел и решка
и любит-не любит одновременно
вертится пророческая ромашка
в будущее заглядывает неумело
о сердце, сердце мое, где тебя носит
живем вдвоем давно – а едва знакомы
просто я возвращаюсь домой поздно
меня трудно как правило застать дома

* * *

дорогие леша андрюша гриша сережа саша
утешительница прапорщица прекрасная мельница мученица
родное по-русски русское русские – "наши"
иисус христос по москве по реке прогуливается

а как ныне сбирается путин распутица буря
над рекой репродуктор – далеко слыхать ярославну
на простор монитора рука на клавиатуре
остается вещать ворожить заговаривать завтрак:

настасья филипповна родная литература
сим-сим откройся на триста одной странице
научите меня великий русский писатель
по чайной ложке по крошке в день богу молиться
возвращайтесь назад поскорее вертайтесь обратно
мой читатель мечтатель мучитель домашний учитель
гастроном за углом за горой не впервой путь недолгий
не проворонят жениха университетские разумные девы
выйдь на волгу автолюбитель! выйдь на волгу

* * *

кушай милая кашу от каши ты станешь хорошей
где наш папа – наш папа пошел на работу
много денег домой принесет если будешь хорошей
он за то и любим
кушай кашу не то вот увидишь
нет – другая игра мы с тобой будто две лесбиянки
надо только теперь целоваться терпеть целоваться
а наш папа как будто пошел на работу
он работает в банке – нет – русским поэтом – нет – пусть лучше в банке
нет давай по-другому как будто пройдя половину
по дремучему лесу мы сбились с пути заблудились
а навстречу нам волк тут как тут
и охотники злые
только я знаю выход – да – я – почему – потому что
нет давай мы как сестры летели на шаре воздушном
или в море плывем – я матрос я гребу я умею
ты ко дну потонула – упала – разбила коленку
я хотела спасти но меня запытало гестапо
мне не жалко пусть я – все равно ведь кому-то придется
быть когда-то кому-то придется быть девочкой жанной
а кому-то придется быть юлей мариной наташей
мне не жалко не бойся
не хочешь не буду как хочешь
будем дальше играть как играли – давай кушать кашу

* * *

на зеленом газоне филолог пасет поэта
аппетит у поэта – мерси благодатной натуре
розовый бант придает неизъяснимое где-то
где коза и гармонь и гармония в миниатюре
обнаружить себя в этом качестве трижды неново
это нежное лето навек – да и осень не против
по совокупности разных примет я узнаю в тебе особь
принадлежащую к виду непринципиально иному
наши ручки навстречу друг другу протянуты нежно
наши нежные губы – мерси благодарной натуре
наши сердца опоясаны розовой лентой
на ветру засыхает изысканный бант – неизбежно
по столу пробежало мгновенье – задело голос
– бесконечна риторика водопроводного крана
как мы были несчастны увы! в расставании долгом
как мы счастливы будем как не разлучимся до гроба
как прекрасной пастушке к лицу золотая овечка
как простушке к лицу быть брюхатой и в этом же духе
как легко говорить как по маслу строчки тянутся нежно друг к другу
как на лоне богатой натуры буколика вечна
тем не менее я обращаюсь к вам, отроки и отроковицы
блажен кто начинает с прозы
кто не ищет повсюду соответствий
для кого чувство не среда не цель только средство
кто способен на десять отличий и больше
для кого в общей сложности неизбежность не так неизбежна
как для мороза и розы мороза и розы мороза и розы мороза

* * *

при первых позывах на рифмы
при малейших симптомах пытки
начну референтов сдавать
один за одним
смерть как боюсь щекотки
вот к примеру октябрь наступил
и поскольку мы стойко с тобою весну перетрахались леша денисов
вероятность что осень наступит с первой попытки –
один
к одному в этом мире ползучем улитки
и устрицы
приспособлены так что с пути нам никак не свернуть
истинного
леша денисов не бойся леша денисов
напейся покрепче проспись и проснись оптимистом

* * *

Я в себе, у себя, я-то дома
то пенелопа моя в затянувшемся где-то вояже и по ночам как во сне
застаю я ее то на Кипре в дешевом отеле среди подозрительных русских
то на Фаросе, близ берегов, откуда Европа...
за подводной охотой или в туристическом туре покоряет она пирамиду
с очередным женихом... и ни разу за прялкой
Еще по ночам, раньше часто, теперь всё реже я грежу
золотом трои в красивых витринах на чёрном сукне и сосуды литые
вечно юная чья-то жена в облаченьи на фото желтеющем
кирка,
вели наломать ржавых веток липы
когда они в душном июне перед грозой набухают грозой и густым ароматом целебней делают воздух, и пчел рaвно и смертных чувств разумных и памяти липкой лишают
в воду их опусти доведи до кипенья
дай настояться, отвар в сосуды разлей золотые
подавай к столу охлажденным, мед добавляя по вкусу, между приемами пищи нашей простой в середине июня и не спрашивай где я скитался так долго до этой поры как я жил без тебя
знаешь сама был прилив я приплыл Гомеру за все благодарен
в переводе Жуковского на ночь мне вслух почитай

* * *

славик зачем мы его пожалели
уши заткну чтоб не слышать что я кричу в кислоте
мы уж не те и заливка "рассвет"
повсеместно
над эрмитажем невой и природа молчит
славик славик когда мы воскреснем
(почему бы и нет)
монстров влюбленных надо мочить мочить

* * *

в квейк в коридорах метро
в час пик навскидку
а когда на прогулку выводят белый в наморднике вечер
в двенадцать часов все как есть превращается в тыкву
медного всадника здесь не ступало копыто
вечерней зарей бультерьером закат растерзан

из гроба встает барабанщик
а вы смогли бы

идем впятером с улыбкой

– тыкву возьмем с собой
лидочка знает как приготовить тыкву

* * *

глобус и два его полушария
мозг и его асимметрия
голос пронзительный в верхнем регистре
регистрация граждан пассажиров
осторожно двери закрываются
путешествие длинное кругосветное
зарубежье ближнее и дальнее
круг кончается начинай сначала
полушарие – крутится-вертится
асимметрия – интуиция и рацио
голос нежный в нижнем регистре

Я спою тебе о такой стране
Где "иди ты на хуй" означает "приди ко мне"

регистрация в москве и подмосковье
далее дорожки расходятся
непредвиденные дорожные расходы
то – господь ль матюгается
иуда улыбается
данила давыдов страшным голосом самовыражается
свиблово свиблово
симулякр симулякр
СВИБлово СВИБлово
симуЛЯКР симуЛЯКР

О чудесной стране я тебе спою
Там "иди ты на хуй" словно "я тебя люблю"

ДУМАЙ КАК Я
ДУМАЙ КАК Я

И Т.Д.

Благодать проросла под Троицу
распустилась подкараулила
и засела поеду в Ленинку
ни о чем несветлом не думаю
природа – кукушка серая
городская ушлая курица
прямо в сердце снесла-подкинула
а оно взяло да проклюнулось
книжку Тихона Чурилина заказываю
радуюсь будто издали только что
Вася Филиппов оказывается
не наказанный и не брошенный
радуется сердце – лужу
переходит по бревнышку тонкому
будто нашла себе подружка мужа
настоящего – не любовника
все листочки такие березовые
все старушки такие старенькие
шелества их как раз напомнила мне
о жалости и о маме
о чем подумаю – все с нежностью
увлажняется души промежность
что не сбудется – поцелуется
спускаюсь в метро – и радуюсь
Богородица за меня молится
Леша Денисов мною любуется
Ангелов рать за меня ратует

* * *

Смерть лакомится мальчиком – он в коме
мечтая стать хирургом или втайне
как дедушка иль письма разносить
он натыкается на ряд вопросов
(пока не острых) быть или не быть
и тянется к перу одергивая руку
начало сублимаций в спину окрик
зовите доктора ваш мальчик чем-то болен

и поднимает камень – комок боли
а камень птицей в его уме становится –
не остановится –
сестрица-птица
– лети!

Смерть караулит мальчика в засаде
иль сзади за углом воображенья
в игрушечном сраженьи настигает
за задницу цепляется занозой
по голой заднице виной его стегает
он кое-что кой в чем-то постигает
во сне во страхе не проспать не обоссаться
в царапине гемофилии розе
и в институте в офисе – все то же
сжимает крепко камень – кулак смерти
Петров и Водкин тут как тут с мольбертиком
уставились и ждут
красоты раздетой кровопийцы

как Родион Раскольников
убийцей мечтает камень стать