Приятно видеть приятные сны.
Вот и Григорий Степаныч Корин любил такие, в которых он не только гулял вместе с знаменитыми на весь мир актрисами или топ-моделями, но и покупал им мороженое эскимо, наблюдая, как эротично красотки округляют губки, обсасывая шоколадную корочку.
Проснувшись утром, долго потягивался, благодарил судьбу за желанные сновидения.
На этот раз выползла из норы гадина о трех головах, и полезла к нему целоваться.
Проснувшись в холодном поту, дрожа от страха, Григорий Степаныч решил: это не его, а чей-то чужой сон.
Проснулся старик Мельников посреди ночи. Что-то квакает под кроватью.
Полез.
Шарил, шарил, вытащил лягушку.
Отнес в туалет.
Спустил в унитаз.
Через время чувствует, опять что-то шебуршит. Оказался крокодил. Хоть небольшой, в унитаз не поместится.
Нахальный.
Шарит по сторонам зенками.
Трубку закурил.
Схватил старик первое, что под руку попалось.
Запустил.
Оказался будильник фирмы "Слава".
Что-то дзынкнуло, вроде разбилось оконное стекло.
Крокодил исчез.
Утром ворочался, ворочался Мельников, холод задувает под одеяло.
Посмотрел.
В окне дыра.
Подумал:
– Опять пацаны, черти, снежками разбили!
Сима Самохвалов спал крепко.
В два часа ночи раздался глухой, решительный телефонный звонок.
Трубка прошипела:
– Жди!
И всё.
Первая мысль: куда запрятать деньги?
Куда?
Три пачки по сто червонцев в каждой.
Одну запихнул в пакет с гречневой крупой, другую сунул в морозильник, третью положил на вешалке в старое пальто.
Резину, четыре колеса для жигулей, приобретенные на черном рынке, куда деть?
Два под диван, два в ванну, залил водой.
Видно.
Хер с ним, не пойдут туда?
Сделав дело сел, стал ждать.
Никто не пришел.
Сон
Или не сон?
Сон
Или не сон?
Коммунист Семен Пушков, или так называемый коммуняка, обнаружил себя на Красной площади, стоящим на коленях перед бюстом отца всех народов товарища Иосифа Виссарионыча Сталина.
Пушков рыдал.
И было отчего.
Во-первых, вождь лыс и безус.
Во-вторых, на мраморе красовались слова:
Первая мысль как удар молота:
Вредители,
Диверсанты!
Потом:
Конспирация!
Вождь ушел в подполье!
Проснувшись утром, тайком от жены, Семен Пушков положил в рюкзак кусок черняшки, щепоть соли.
И ушел из дома навсегда неизвестно куда.
Славик Саблин не помнил, когда видел в последний раз сон.
Тут нате.
Явились трое, не то из органов, не то с того света. Зацепив крюками, как рыбу за жабры, поволокли невесть в какое ведомство.
Предстал Саблин перед судом.
– Куда его?
На мыло!
– Не надо! – заверещал Славик отчаянно.
Но те трое бросили живое тело на железный катафалк. Привязали, сказав: не рыпайся.
И покатили в пасть раскаленной печи.
Чем ближе топка, тем:
Горячей,
Горячей,
Горячей.
– Надо бы помолиться, – мелькнуло в замутненном сознании Саблина.
Не зная с детских лет ни одной молитвы, Славик принялся выкрикивать:
– Господи, помоги!
– Господи, помоги!
Господь помог.
Вспыхнуло светлое, яркое, навроде северного сияния.
Славик проснулся.
Теперь в трудную минуту жизни Саблин всегда повторяет фразу:
– Господи, помоги!
Но господь безмолвствует.
Видимо, если помогает, то в крайних случаях.
Поэту Сергею Черпакову за гранью реального существования повстречался человек.
Говорит:
– Я Гораций!
– И что?
У нас пес во дворе Гораций, скотина вислозадая, к моей Милюньке кадрится. Раз не доглядел.
Обрюхатил подлец.
Посмотрел бы, какие уроды произошли от королевской пуделяки!
– Я настоящий Гораций, поэт древности. Писал стихи. Теперь не пишу. Целыми днями смотрю клипы.
– Я тоже поэт современности, но теперь не до стихов. Прихлопнут тяжелой неволей. Квартира однокомнатная, проживаем трое, не считая собаки. Собираю деньгу на новую, кооперативную из трех комнат. Недостает двух лимонов. Где взять?
На перекрестке Гораций, повернув направо, скрылся.
Утром Сергей Черпаков первым делом увидел свою псину. Та, сидя возле постели, держала в зубах ключ от почтового ящика.
– Схожу за газетой, – подумал Черпаков.
Вместо газеты в почтовом ящике оказался конверт, в нем два миллиона, как один рублик, как раз столько, сколько недостает на покупку новой квартиры.
Марк Скворцов не погрузился в сон, а вполз в продолжительную нору.
Оказавшись на другом конце существования, увидел озеро. На берегу стоял бывший сосед, умерший в прошлом году, комнату которого занял Марк.
– Ты что, – сказал сосед, – здесь решил достать?
Он свистнул, из воды повыскакивали существа, похожие на людей, только с рыбьими хвостами, набросились всем кагалом на Скворцова, который отчаянно сопротивлялся, кусался, брыкался, но был почти побежден превосходящими неприятельскими силами.
Драка продолжалась.
Вот из глубины раздался повелительный голос:
– Хватит!
Нападение прекратилось, хвостатые существа бросились в разные стороны, а побитый Скворцов уполз обратно в нору.
Утром жена обнаружила супруга спящим с рыбьим хвостом в зубах.
Много лет Веденееву кроме хомутов, чересседельников, уздечек, других шорнических причиндалов ничего не виделось во сне.
Примета такая:
Если запрягал, на другой день влетало от начальства, распрягал – попадало от жены.
Когда со стены упала репродукция "Три богатыря" в позолоченной раме, набитой клопами, – сны прекратились навсегда.
Увидел Трофим Передреев во сне чепуху. Крутится возле ног зверюшка: ласка или хорек.
– Закрой, – говорит, – глазки.
Закрыл.
Красавица голая выскочила.
– Догони!
Догони!
Догони!
Бросился.
Споткнулся о пенек.
Набил на лбу шишку величиной с еловую шишку.
Как на работу идти.
– Скажу, кастрюля на кухне с полки упала!
Иван Петрович Вшивцев, как полагается доброму семьянину, любящему мужу, заснул с вечера в собственной постели.
Супруга посапывала рядом.
Утром, проходящими мимо школьниками, обнаружен привязанным к дереву в Кузьминском лесопарке.
Следователь, занимавшийся этим делом, никаких следов насилия на теле пострадавшего не обнаружил.
На вопрос:
– Как Вшивцев, проживающий у Сретенских ворот, попал в Кузьминки? –
твердил одно:
– Позвала Идея.
– Кто к дереву привязал?
На второй вопрос Иван Петрович ничего вразумительного ответить не мог.
Из цикла "Чужие сны"