М.: АРГО-РИСК; Тверь: Kolonna, 2002. Серия "Библиотека молодой литературы", вып.21. ISBN 5-94128-056-2 Обложка Ильи Баранова. 56 с.

КНИГА ЖАЛОБ

I

* * *

Коpидоpами, лестницами –
вниз, ввеpх.
Кто пыхтит, кто кpестится.

Конфеpенциями, лекционными –
книг чеpвь –
щами тpадиционными.

Что же тогда выходная вылазка
на пpоpан,
как не велюpа выpезка?

Осень, зима – каpантин по-пpежнему.
Word 7.
И тpамвайный стук беpедит по-вешнему.

Кафедpами, комками, автобусами –
день в день.
Ребус pебусом. Глобус глобусом.




* * *

К какому часу нужно всё успеть,
какую резкость навести на цифры
и выдержку какую выбрать впредь?

Отксерь бедлам и качество проверь,
пусть даже ветошь проступает ярко
и кажет рог новозаветный зверь.

Удастся ли? и по каким делам?
Не трубный глас, но зуммер телефона
препровождает с горем пополам...




* * *

Он думает о чём-нибудь пустом,
о транспорте уместном за мостом,
о твороге, об этом, о заявке
составленной и чаемой прибавке.

Он думает, что гаражи и школа,
отдел образования какой-то,
дом 46, реклама: кока-кола.

Он думает, но думы не идут,
автобус едет, праздники грядут.

Не думаются думы, как бывало.
Не те уж времена, и мыслим как попало.




* * *

Целый день вогнали внутривенно,
свет сквозит, звенит комар.
Близкие идут попеременно.

Спи, пока не включен кварц, без страха,
комара убей!
Вот штаны, вот тапки, вот рубаха.

Новости финансового краха!

Шесть утра, бежит сестра.

"Каждый должен снизить аппетиты",
"Мама ро́дная!" – твердит сосед –
и ему валя́т эритроциты.

Прогнозируют уже по двадцать,
дальше – сам вообрази.
Тут уже мутирует в УЗИ...




* * *

Майским насморком, точно прусским
бисмарком резко меня скосило,

подсократилась – числом этрусским
в теле моём рабсила.

То, что смешнее всего: с предвкушением,
самое страшное: с ожиданием,

тайным ли подкрепив решением?
онтологическим ли заданием?

архиепископом Кентерберийским
что-то себе самому доказывая,

возобновляя процесс хронический,
распространяя вокруг флюиды,

пазухи гайморовы увязывая
с именем старика Гомера,

звуков сонорных теперь мусический
льётся поток не того размера.




* * *

Два охранника по обе
стороны – виват! виват!

Птичка на нос прилетела
и слетать не захотела.

Птичку мы пенициллином,
говорят же: клин, так – клином!

Спит охранник, спит и спит,
спи спокойно, гайморит.

А в другом перегородка
там, где нужно, встала кротко.

Витамины, витамины
разрывают, точно мины.

Разменял февраль на март,
процедурный, боди-арт.

Вот так птичка, вот система
гемодеза, рема-тема,

вот так взбучка, птицелов,
что тебя опять спасло?




* * *

Ведёрко, полное воды,
слеза клубничного варенья,
синдром годичного старенья,
в прихожей шумные следы.

Поднос использованных фраз.
Другая сторона медали.

Для этих целей нужен дождь,
идущий по горизонтали.




* * *

Размен монет и стройка на века,
прелюдия и разглашенье тайны,
отравленный колодец пустяка.

Пространная картинка изменений,
протоптанная линия руки,
как полное собранье сочинений.

Уйти в леса, уехать на луну,
подняться вниз, спуститься классом выше,
аукаться и нянчить пелену.




* * *

Ворковать и спать – вот моя работа.
Пешеход пузатый в трамвай садится.
Говорит нам Хайдеггер: есть забота.

Озабоченность, жажда, дневная пытка,
каламбур, компания, грязь и копоть,
не хватает слёз и от слов убытка.

А меня заботит закладка в книжке,
запасён ли впрок молодой картофель,
и портфель министра, и женский профиль.




* * *

Макароны по-флотски, овощи, твой пирог,
говорил персонаж один: человек широк,
и творожный лежит с изюмом в мешке сырок.

Почему-то пришло на ум: это твой Тулон,
букву "р" напиши пять раз, соблюдай наклон,
и рисунки свои сверни в небольшой рулон.

Уповай, гадай или просто торчи в окне,
не забудь шоколадку вручить под венец жене,
и трещит сковородка с растительным – на огне.

Созерцай посуду – приснится морской прибой,
созерцай посуду – приснится поэт слепой,
созерцай посуду – приснится чердак с резьбой.




* * *

Низшее сословие – в клубнике,
в овощи пошли аристократы,
третье – укатило в Эмираты.

Траты,
маркиро́ванные страты,
похороны, свадьбы и зарплаты.

Выспимся и вырвемся в Мисхор,
горный воздух, лёгкие, загар.

Вознеси на небеси прополку
и мансарду мимо пронеси,
вот ушко игольное – в иголку
ну, давай, карабкайся, скользи!




* * *

Распорядок, рецепт, голодовка
после завтрака, там забастовка,
здесь заготовка, домашняя карма,
не дай боже, рванёт трёхлитровка.

Диктор знает азы агитпропа,
заказное ранение слуха,
это Азия, это Европа,
это Ольстер стреляет, как ухо.

А под полом гуляет коблуха,
развлекая музы́кой округу.

– Дайте, дайте добро на науку!

Сон не в руку.

В носоглотке цунами ментола,
принеси мне горячего чаю,
ртутный столбик поднялся, как доллар,
я воскреснуть так быстро не чаю.

Оппозиция в позе Отелло
норовит наказать за измену.

– Мельпомену сюда, Мельпомену!

Вот механика верных пружин:
в избежанье костра и Содома
всем постельный пропишем режим!

В сентябре я безвылазно дома.

Коблуха (сленг) – профессионально-техническое училище.




* * *

Свежесть, нежность, трудолюбие,
злость, изношенность, мольба,
заверенья, мёд, гульба.

Юбилейных, поздравительных,
дательных, неизвинительных
сил родных и обольстительных.

Коротать, трепать, терпеть,
вспоминать канву зарока –
гнать, держать, дышать, хотеть –
топик нового урока.




* * *

Круглый год утряска и уборка,
и укладка по углам
(в детстве порка
за бедлам).

Всё – подкорка!

Вот посылка:
всё решается, конечно, безотчётно,
автоматом.

Быстро, пылко
сплюнуть матом.




В БОЛЬНИЦЕ

1.

Телевизоp с утpа, никотин натощак,
пpефеpанс по двенадцать часов,
запах спиpта, отсутствие мяса во щах,
pечь наpодная из-под усов.

Кипятильник шумит – пузыpится вода,
двести девять стpаниц Деppида,
в помещенье общественном вешай топоp,
головной нелегален убоp.

"Оpбит" новый, пpоцессоpы, каpиес, мат
неизбежен, готов бутеpбpод,
"Коммеpсантъ" на кого-то собpал компpомат,
закадычный пpогpамм pазвоpот.

Иглы, вата, моpоз за окном, детектив,
не pазгадан всем миpом кpоссвоpд,
тот, кто смело вистует, записан в актив,
кальций с хлоpом освоен, как Word.

Неpазбоpчивость, неpазбеpиха, судьба,
отвлечённость, отчётливость, пат,
у завещанной ясности сбита pезьба,
виpтуального виpуса спад.

От последней газеты давленье растёт
и в кpови уменьшается мёд,
полотенце висит, одеяло лежит,
и меня только pавный поймёт.

2.

Добрые сутки беpёшь с потолка,
лампы не гаснут, пустеют пакеты,
войны идут, запускают pакеты,
яблоку кисло, и гpуша гоpька.

Под улюлюканье магнитофона
жабу гpудную пустить с молотка.

Двеpи откpыты: шаги и возня,
как на случайной бумаге – мазня,
кожа бледнеет, кpаснеют pежимы,
окна – и те суетой одеpжимы.

Шубы pаспpавлены, плечи pазмякли,
фибpы набухли, в котоpых – pезня.

Шум героический стынет в ушах,
обpаз стоический, стон в куpмышах,
я на бегу успеваю согpеться
и пpевpатиться в pояль в камышах.

Вот и ползёт аpомат из клозета
и поднимается, как на дpожжах.

Раковина, пpотекает тpуба:
сгнили пpокладки и стенка слаба,
неисследимы пути слесаpей,
так накажи их, Господь, поскоpей.

3.

Полдник левый, овощ целый,
целлофановый пакет.
Притвориться Авиценной?

Притвориться посторонним?

Улизнуть из-под руки,
исподлобья не взирая
на посты и колпаки?

Слышишь: veritas сокрыта
в одноразовых шприцах.

И уборщица сердито
у разбитого корыта
матюгается впотьмах.

4.

Тонкие прутья, на них ещё.
Буду сидеть здесь, мозолить зpенье.
Геометpический сплин тpущоб...

(Не называй, не впадай в обман,
самогипноз, pечевую ко́му,
не pазpешай ничему такому...).

Холл, потолок, повоpот pеки,
стенд: обоpоны сигнал гpажданский,
выкройки кpесельные мягки.

Мокpыми плитками тапки – чмок.
Я дозвониться опять не смог.
Что-то погибло внутpи плафона.

Вот и зацепка – плафон, гудок
(непpиподъёмный), соломка фона.

II

* * *

Силы есть, но бессилия всё же больше,
не бери на ум, извлекай на свет, не ругайся матом
нибелунгом, скифом, монголом, совком, сарматом.

На глазок измеренный взвесь тыщу раз мираж:
саблезубый тигр покидает стекло серванта,
обтяну диван, починю авто, продаю гараж.

Посреди главы словно вбили железный кол,
растащив её на сто двадцать ручных абзацев,
разбирай: союз, существительное, глагол.

Осеняй перстом, отпускай грехи, обводи чертой,
соблюдай закон, разгребай золу, повторяй за мной
хоть былинный трюк с исцеленьем живой водой.




* * *

Расшибись в лепёшку, но выдай зигзаг удачи.
Не давай карт-бланш на ректорство невезухе.
Потому что, увы, несмотря, вопреки, тем паче.

Ритор, шкипер, софист, талмудист, прохожий,
в Красноречье земля и растительность экологичны,
хорошо, не пойдёт, no problem, не то, отлично.

Личный взгляд и отсутствие точки зренья,
слух, колеблемый эхом отдельных правил,
инновации, грамотность, повторенье.

Буддой будешь? Баранка, игрок и тайна.
Волны света, частички экранной пыли,
всё продуманно, выверено, случайно.

Тридцать дней, разделённых на пять угодий –
красным, чёрным, зелёным, и парой в кольцах –
гороскоп, политика, письменность, Даль, Мефодий.




* * *

Отожмись и выспись, подергай за мочку уха,
головную боль расплещи по столу, как влагу,
ликование, гордость, внезапный успех, проруха.

Вот квартира твоя, новоселье, синдром ремонта,
подожди, пока пожелтеет во снах извёстка,
продовольствие, строй, материалы, эскиз, развёрстка

небольшой вещицы, формат двусторонней встречи,
с удовольствием, с боем, с уверенностью, с размахом,
с нетерпением, с гаком, с ухмылкой, с лихвой, с Аллахом.

Будь что будет и что никогда не будет,
дай свершиться тому, что должно свершиться,
не забудь и про то, что никак забывать не вправе.

Приглашай гостей, накрывай на стол, разгоняй тоску,
догоняй скорей, загоняйся по, не гони пургу,
ну конечно, ах да, нет, никак, если бы, угу.




* * *

Разбери бумаги, настрой будильник, настройся сам
на рабочий день, на ужасный шум, на чужую речь,
на чтенье быстрое по глазам.

Разбуди жену, разотри сустав, завари шалфей,
наколи дрова, на дворе – трава, а на полке – хит,
на экране – зверь, за душой – душа, а в груди – бронхит.

Отдавай долги, не бери взаймы, не теряй лицо,
не сиди, как пень, не криви уста, когда ешь лимон,
пристегни ремень, заводи мотор, обгоняй фургон.

Торопись туда, торопись сюда, торопись спешить,
забери с собой, забери назад, забирай совсем,
что ж мне делать, когда я не знаю, как быть, как жить?




* * *

Техника бытовая, камины, плиты,
кухни, обои, недвижимость, тел. такой-то,
только теперь, должно быть, мы стали квиты.

Мрамор, гранит, облицовочные работы,
печи, эмали, турбины, плотины, бани,
как хорошо накануне простой субботы.

Доллар сегодня упал на одну из коек,
рубль сегодня вскочил с головною болью,
будем искать подходящий рецепт настоек.

Слышишь: вокруг оживлённый гудит парламент –
перебери и отмой от земли картошку –
не нарушай установленный здесь регламент.




* * *

Подручные средства, контрольный пакет,
по ящику – запуск учебных ракет,
болячек хронических полный букет.

Карманный фонарик, языческий бог,
преступный режим, итальянский сапог,
и звук, долетевший до комнаты, чпок.

Всё дело в акустике, шиномонтаж,
себе и тридцатки злосчастной не дашь,
меняю квартиру: этаж на этаж.

Тонический насморк, тяжёлый больной,
ты помнишь, коллега, о жизни иной,
доцент, аспирантка, профессор, портной.

Бесхитростный норов, и каша с утра,
и кара Господня, и крик со двора,
и шепчет супруга: "пора, мол, пора".

III

ДВЕ ЖАЛОБЫ

1.

Жалуюсь на боль в желудке,
боль в затылке, подреберье,
правом ухе, левой пятке
и под ложечкой (без шутки).

И под чашечкой коленки,
в верхнем зубе, пятой точке,
клейкой почке, липкой строчке.

Это есть настольный теннис,
рецепторная подкрутка
и подрезка – это утка,
это есть еврейский пенис.

Жалуюсь на электричку
с идиотским расписаньем,
на судьбу – логопедичку
с неотступным указаньем.

Жалуюсь на шум в подкорке,
жалуюсь на свист в подборке
собственной, на треск в подпорке,
сбитой из чужих осин,

на китайский магазин
не открывшийся, на творог
не сегодняшний, на волос
выпадающий, на голос
неприветливый, как ворог.

На самарскую погодку
лютую, на неудачу
(на которую ишачу),
жалуюсь на СМИ и водку.

На размолвку и разведку
внешнюю, на расстановку
внутреннюю, на заметку
гнусненькую и обновку
тесную...

2.

Остерегайся, больше не спеши
с признаниями и разоблаченьем,
куда ни глянь, повсюду курмыши,
миссионер грозит предназначеньем,

визионер грозит предначертаньем
и патриот – народным ополченьем.

Не выходи на улицу – там грипп
свирепствует и бродят вурдалаки,
у магазинов копошатся раки,
и ядерный там распустился гриб

беседки детской, чей песочный пол
собаки припасли для туалета, –
оштрафовать собачников за это
и все дела направить в Интерпол!

Пожалуюсь на сладкую халву,
на крепкий чай и горькую отраву,
на мягкий хлеб, на то, что я живу
не так, как подобает мне по нраву.

Пожалуюсь на русскую хандру,
английский сплин, китайскую учёность,
еврейский смех, немецкую муштру
и собственную к осени никчёмность.

Пожалуюсь и высплюсь на потом,
на будущее, сохранив заранее
чернеющее тоненьким шрифтом,
клюющее курсивом на экране.

Курмыши (средневолжский диалект) – окраины, глухие тупики города.