* * *

В моей Москве
Сады наполнены железом и стеклом
На синеве
Лишь зелень майская видна
Смотри какая тишина
Спит в воздухе моём
В моей Москве
Как будто бы таксист плутал
По бедным улицам бесцветным как пенал
Как будто май зелёный мой
Меня зовёт домой
В моей Москве
Как будто молоко и мёд
И зелень майская и солнечный помёт
Мне говорят: лети, моя беда
Из Леты в никуда

* * *

Ты спрятала свои глаза в мои глаза, лицо в висок
Как страус, милая моя, что прячет голову в песок
Египетская тьма царя и белая сибирь раба
Обетованная земля и мыло рабского горба
Глаза еврейской черноты и северной голубизны
Друг в друга вложены летят, единым сном поражены
Горячим голосом немым поёт единая судьба:
Египетская тьма царя и белая сибирь раба

* * *

Про твои лесные овраги
Про твои большие гулаги
Как снега в январе текли
Про твои лазурные взоры
Я спою под крик мандрагоры
На другой стороне земли
Там через алмазный пламень
Тень летит на жертвенный камень
Но её не пускает ад
Сердце бьётся на том же месте
Будто светлая от бесчестья
Эвридика бежит назад

* * *

Силенциум мне говорит: домой
Что значит дом, о бедный этнос мой
Коровка божья в коробке
Помолится своим святым углам
Из самовара льющимся чаям
На снеговом песке
О нет, ни шар у демона в руке
Ни кровка яркая на белом волоске
Не есть предел тоски
Ты будешь помнить ласточку в дыре
Пенаты страшные на пыльном алтаре
Огонь и тень реки

* * *

Осторожней, ещё осторожней:
Эмигранточка ссыт себе в рот
Высоко над московской таможней
Механический зайчик поёт
Лета, Лета из урны железной
Мой несчастливый жребий берёт
И скользит над лазоревой бездной
Залетейский ковёр-самолёт
Там, над маленькими полями
По зелёной земле тень летит
Под серебряными крылами
Здравствуй, здравствуй, свободный аид
И с открытыми глазу нулями
Эмигранточка в рот себе ссыт

* * *

Омега красная, пурпурные рога
На белой улице боксирует пурга
Ты помнишь, на себе рубаху рвал, дрожал
И красным петухом по улице бежал
Аминь омега, хороши твои дела
Омега красная и альфа без титла
Прости мой тысяцкий, прости десяцкий мой
Что я свои счета заканчиваю тьмой
Слова неясные Россию стерегут
И буквы красные по белому бегут

* * *

Наверно пара сигарет
И чашка водки в час печальный
Уймут религиозный бред
И шёпот ласточки случайной
Лети в ночную синеву
Не всё то явь, что ночью снится
Но не во сне, а наяву
Живая ласточка боится
Так называемых небес
Начала почвы, на которой
Я жил и умер и воскрес
И если правда по ночам
Ревёт кровавая могила
То я тебя ей не отдам
Пока меня за волосок
Ещё удерживает горе
Пока меня в морской песок
Ещё не превратило море

* * *

То же поле и тот же лес
Та же лестница до небес
Лёг на тихую тьму грозы
Луч, троящийся от слезы
Потому что воистину трёх
Видит глаз, видит шар, видит Бог

* * *

То не ангел по воздуху прядает
И не дьявол несётся к земле
Сумасшедшая ласточка падает
И уходит на твёрдом крыле
От земли в небеса – экой важности
Не достало полметра всего
Для летуньи не знающей тяжести
Ни себя, ни земли, ничего
Передёрнутый ниткой созвездия
Золотых фонарей, голубой
Город, чиркнутый спичкой о лезвие
Золотого крыла, Бог с тобой
Три аршина бы неба хорошего
На себя принимают удар
Чтобы птичьего мозга горошина
Расколола летающий шар

* * *

Не печалуйся печальник
Хулиган
Даже гражданин начальник
Человек а не наган
Он тебе напишет справку
Что ты псих
И отпустит на поправку
На своих двоих
Слава Богу, нынче дома!
Вспоминай же сирота
Стены синие дурдома
Дверь трёхгранкой заперта
Не беда, что нынче пьян ты
Mezzo piano, пьян слегка
С пальцев сыплются брильянты
ХТК