* * *

Божья коровка
ползёт по оконному стеклу.
Стекло тёплое и чистое,
потому что сейчас бабье лето.
Божья коровка перепутала времена года.
Как она проворна.
Какая она мужественная и безумная.
Даже не знаю,
чего в ней больше:
мужества или безумства.

* * *

Поступок совершён,
и арест последует через
месяц-другой.
Но в интервале,
хотя уже всё решено
и предрешено,
он по привычке думает,
взвешивает и прикидывает,
словно выбор
ещё остаётся
за ним.

* * *

Завтракают клопы около полуночи,
завтракают обильно:
впереди целая ночь.
Обедают часа в четыре утра,
тоже сытно.
А ужинают под утро,
плотно и жадно:
ведь наесться надо на день вперёд.

* * *

Поздно вечером
в гастрономе
я увидел их всех
сразу и поодиночке.
Электрический лютый свет
обтекал скулы, спитые глаза,
лица хорошо поработавших убийц.
Рядом, покачиваясь, как водоросли,
стояли на тонких ногах
их полусонные дети;
их некрасивые жёны
в масках из пудры и помады
били продавщиц.
Когда кто-нибудь из них
пересекал границу света,
моё сердце сжималось
и срывалось во мрак,
и я понимал,
что не любить их просто невозможно.

* * *

Стыдное ТИФЛИС
Страшное КРАМАТОРСК
Позорное АККЕРМАН
Кристальное ЭЛЬТОН
Гуцульское ЧИНГАЧГУК

* * *

И как только
трамвай отдребезжит,
ты бежишь к ещё горячим рельсам
и пятками, ногами, всем телом
слушаешь их пульс,
дрожишь рельсовой дрожью,
которую принимаешь
за остатки смертельно опасного тока,
и чувствуешь себя индейцем,
прижимающим ухо
к земле.

* * *

Ночами, такими туманными,
что хочется навести резкость,
проступают казармы с бурым освещением,
в затхлых спальнях которых
раздаётся лязг и бряцание,
оттого что кому-то приснился автомат;
проступают больницы,
в приёмных покоях которых
землистые больные и их землистые близкие
сидят в ожидании;
проступает тюрьма,
команда которой заняла первое место
в соревнованиях облсовета "Динамо"
по борьбе самбо.
Проступает такое,
чего ты не видел днём.

* * *

Пасть собаки
в сантиметре от губ.
Если скажу что-нибудь вслух,
она откусит мне рот.
Собака подрагивает
от нетерпения.
Отмолчаться
или всё-таки рискнуть?

* * *

Внезапно стемнело.
Я притаился за водосточной трубой.
Там было промозгло и осклизло.
Зато коты так и не заметили меня.
От них шибало помойкой и подвалом.
Они важно разговаривали
и по очереди отрыгивались.
Что бы они сделали,
если бы обнаружили меня:
оскорбили? избили? забрали деньги?

* * *

В сентябре я с болью вспоминаю
чёрный отцовский мундштук
с гильзами против никотина.
Никотин оседал в них
липкой коричневой гущей,
завораживающе пахнущей
осенними кострами.
Как отцу удавалось вместить
длинную и широкую, высокую и глубокую осень
в эти узкие, цилиндрической формы гильзы?

* * *

Боль в сердце
называю:
ёж проснулся.
Из детских книг,
симпатичный,
совсем не колючий,
мордочка пахнет молоком,
ладонь так и тянется.
Да, такой кругленький, милый,
вне подозрений, –
кто бы мог подумать,
что именно он?!

* * *

Хотя октябрь,
я в пиджаке.
Вчера мне сказали
что-то очень плохое.
Солнечно так.
Лица детей похожи на погоду.
Тот же состав.
Все одеты в пальто и плащи.
Я вижу это,
но мне всё равно не холодно.

* * *

Такими судьбами
в этой германской глуши
утренние алкоголики,
знакомые по кафе "Аэлита".
Как похожи.
Как похожи на поэтов.
Та же пылкость и кокетство,
ужимки свободы, артистизм
и недобритость.
Сидят на ящиках
близ спортивных площадок
районного значения.
Если б был женщиной,
то только такого.
Если б жил,
то только так.

* * *

Вот кому в детстве
сочувствовал:
не дожившим до революции.
Джек Лондон (1916 г.).
Теперь порадовался за Ходасевича (1939 г.).
Кретин.
Что за поза:
быть умней жизни.
Неужели кто-нибудь
и обо мне?

* * *

Один в комнате:
включаю музыку
и танцую
превосходно,
думая про умерших родных.
Не понимаю,
отчего считаюсь
плохим танцором.

НЕОТПРАВЛЕННОЕ

А что касается Николая Георгиевича,
то его уже нет. Умер в декабре.
Ему сделали операцию на глаз, он очень волновался,
так как на другой глаз ему сделали давно и неудачно,
и он прожил три месяца и от сердца умер. Не могу.
Жила интересом. С Нового года начинала собираться
к поездке в Полтаву. Приезжали – всё свободное время только мне.
Гуляли целый день. Вместе обедали в облисполкомовской столовой.
Накупит подарков целый воз. А в последний раз лето было дождливое,
так мы встречались на переговорной станции.
Как будто вызова ждали, а сами смеялись исподтишка. Преданный,
даже с собой в дорогу колбасу давал, докторскую.
После операции
не мог писать сам, так диктовал внуку,
внук же и мои читал.
С тех пор
не езжу в Полтаву.
С тех пор
ничего себе не покупаю, ни на грош,
из одежды.

Она сидит, сжав авторучку. Ей зябко.
Ей не понадобится конверт
и загодя купленная марка.

* * *

К-ов готовился к поездке
в Германию несколько лет.
По приезде
он пришёл в полицейский участок
просить политического убежища.
Однако,
услышав немецкую речь,
вышел вон
с металлическим привкусом
во рту.

* * *

Эти щуплые муравьи
в лондонском парке,
похожие на интернатских детей
шароварами и выпученными животами,
узнают меня
и с надеждой окликают,
загибая окончания
имени и отчества
по-украински.

* * *

Вперёд состава
немцы посылали дрезину
(согласно романам
сталинского реализма).
Пусть, мол,
взорвётся дрезина.
Отличный образ:
машинное масло,
лязг,
мазут,
перелязг,
негра ладони,
мазурка.
Бля.
Обхохоче...
Тебя, сдаётся,
тоже послали вперёд.

* * *

На картинке в винной лавке
всё на месте:
дымка, пыльца, дула бутылок,
рябое днище бочонка,
тонкостенный бокал,
кленовый акцент
виноградных листьев.
Но вино и гроздья рядом –
просто тавтология.
Винное вино.

* * *

В сомнамбулическом состоянии
ночью
она ходит от колодца к колодцу
с иссиня-чёрным пузырьком.
А в полдень
в стае плакальщиц
никто не вопит так надрывно.
Если ей намекнуть –
даже в толк не возьмёт.
Если же прямо сказать –
в праведном гневе
пронзит
взглядом,
шампуром,
кинжалом.

СТРАТЕГИЯ

Удары следует наносить
в разных направлениях.
Зоны такие:
печень,
почки,
сердце.
Вдруг печень выдюжит,
почки не подкачают,
тогда, может, сердце.
Но печень держать
в перманентном шоке:
пусть себе плавает,
то в белом,
то в красном.
Почки же –
пивом.
Сердце –
спиртом.
И всё одновременно.
Что-то да сдаст.
Главное,
не падать духом.

В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Просыпаешься,
будто грузило
проглотил.
По телефону
переспрашивают:
– Грузина?
– Да,
корзину.

* * *

Белая воспитательница сидит на скамейке,
положив ногу на скамейку.
Вокруг только чёрные дети,
вьются, клубятся.
Один играет на пяти пальцах её ноги
китайский мотив.
За ржавым забором
стоит мужчина. В уголках глаз
белые кефирные точки.
При чём здесь стихи!
Что я здесь делаю?
Как я сюда попал?

* * *

В широком плаще по ночному парку иду.
Из-за куста
кто-то. Смешной,
думал, что женщина.
Не отчаивайся, брат,
ночь длинна.

* * *

Зашторенный день
цвета коньяка
на исходе.
Зной. Стекло в руке.
Мороз в горле.
Не хватает лишь капли
женского голоса.
Вот она
стекает
от уха
по скуле
на грудь
в пах.