Стихи. М.: АРГО-РИСК; Тверь: Колонна, 2002. ISBN 5-94128-060-2 Обложка Вадима Калинина. С.60-66.

1.02.2000 "Вавилон"

Что мне принадлежит, оно ведь мне принадлежит
                                и потому я говорю бесстрашно
Бесстрашно говорю об этом
                                когда часы оказывают оборот
Еще не догорела темнота
Жизнь мертвецов река без дна
                      и бездна есть она одна
В такой тоскливой тягостно и скучной башне
Твой старый сверстник раскрывает рот
                      закинувши глаза навстречу смерти...
Соседкой Сонькой скучно обезумев Смерть-Яга летит...
И ты летишь в окно величины
И он летит
                    уже на стуле ноги
                                                      его ступни
                                                                          уже лежит
                                                                          и просто...
Сварог скончавшийся в своем жилище одиноком
Сварог скончался
                                причитают городские птичьи голоса
                                                              вороньи воробьиные
Сварог скончался
Сварог скончался
                              умер Бог
                                              великий Пан скончался
Великий Пан скончался
                                          умер собиратель жизненной материи
            искавший рыскавший в мирских отходах
            новую дававший сумрачным изношенным измученным людскою
                                                              алчностью предметам выброшенным
                                                                                                                  жизнь...
Железки спутанные странные
                              и деревяшки и резинки причитают
                              молча и безмолвно тоскуют о его руках...
Над умершим Сварогом происходит множество хлопот
По телефону голосит жемчужная далекая жена
Архангел зять пустынь восточных дочь Мария
И ты приехал на трамвае друг Андрей
Волна Марина черный хлеб на чашу утешения кладет
                              на рюмку водки
                                                          корочку-горбушку
Часы уже "тик-тик" ему сказали потихоньку много раз
            и скучно безумная Баба Яга соседкою ушла...
Он бедный друг твоих суровых дней он был
            он дряхлый голубь свалок и помоек был
Он бог Сварог
                          он жил он был как будто часовщик
                                              железную кровать заставив шкапом...
Такая тишина
                          какая тишина
И дочь приедет навестить его
            в раю который дачная деревня...
Лишь ты не уходи...
                                    я много...
                                    мысли...
                                    безумные...
                                    бумажные листки...
Я много раз на них тебе сказала:
            Не уходи, не уходи, не уходи!..
Кричала наконец...
                                Кричала мыслям...
В окно великое влетает снег и солнце
            летит мой светлый юноша Андрей
            влетает снег и прилетает солнце
День снегопадный солнечный Андрей летит...
Не бойся
                говорю себе
                                      Не бойся всех несчастий!
Он с тобой
                    себе сказала...
Андрей Иванович как маятник больших-больших часов летит
              в окно высокое окно
              размахиваясь в око высоты
                                                              сиянием
                                      сверкающего острого
Слепящий копьеносец
И осколками взлетает светозарное стекло
Андрей мой светлый юноша влетает
Андрей влетает снегопадный день летит
Андрей Иванович мой мальчик мой Андрей летит
Летит летит летит
                                Лети лети
Андрей Иванович лети лети
Андрей мой мальчик светлый юноша
                                                      лети лети лети
Я так люблю тебя...
                                к щекам ладони в чувстве...
              Я так люблю тебя
                          Я до того люблю тебя
              Лети лети лети...
В той комнате где затхлость молчаливая
                                        часы поют
Календари качаются на веточке-веревочке
                              подвешенные вдоль
Календари
                      чтоб время покорить
                      чтоб время покорить
                                                            календари
Календарями время покори
их много сразу повисает в этом воздухе
                      святилищного мира комнаты Сварога
Пятнисто-разноцветно зеленея
                      трава Мане и Аржантей Сислея
Так солнечно-пятнисто зеленея
Дыши календарями и лети
Наверно невозможно быть свободней
                                        от времени
              а все равно в пути
Не отыскать
                        навеки не найти
Не надо! Неужели никогда?
Я не хочу, люби меня сегодня!..
Он отдавал часы в другие города
              часы в ответ навстречу возвращались потихоньку
              и тихо и спокойно говорили: "тик"...
- Я вам клянусь, что Гитлера "Моя борьба"
                        всего лишь навсего ответ на книгу Макса Брода
                        "Im Kаmpf um das Judentum"
- Андрей Иванович, такое разве может быть?
- Клянусь...
Клянется...
И тогда я говорю:
                                Мне совершенно все равно
                                                                                Летим
Уже сказала
                        Совершенно все равно
                                                              Летим
Куда он превращается, душеприказчик этот Кафки?
Я не знаю их
                            Летим
О эти корни, вот они, корявые и грязные,
            заволочились, не таясь,
И тяжестью ужасной и противной пригибают всё упорней...
Но мы хотим быть легкими, лететь,
            мы отвергаем темноту и грязь.
И мы небесные себе придумываем корни,
Которые взлетают, ошалев
От радостного солнца,
            и летят, играя
В пространстве пестроцветном,
            и сияют и сверкают будто шлейф
Прекрасной Беатриче на страницах Рая...
Там, где станция метро "Крылатское",
            она Андрею протянула руки -
                                              небесная красавица...
Куда улетел Григорий Иванович, Машин отец?
Куда улетела Беатриче?
Куда летел Макс Брод
                                        навстречу
                                                          созвучия занятные
                                                          "Максвелл" "Москва"...
Мы улетим Андрей Иванович
            мой светлый юноша
                                                моя душа
Мы улетим
                      увидим небо
Часы проснулись быстрые, как будто Лазарь,
            и голосом отца в сознании Мариином
            в дожде сказались ей обыденные неволшебные советные сло-
                                                                                                        ва отца
Часы сказали ей отцовские слова...
Он раздарил часы по разным городам
            и все часы повозвращалися к нему...
Ты стал часы
                          Часы Андрей
Ты тоже стал часы
Часы проснулись и встают как быстрый Лазарь
          идут идут размеренно вовнутрь
                          как быстрый Лазарь сильный и большой
          как человек в чалме поднявшийся идет вовнутрь
          веселый тополь чтец весеннего Корана
                                                    и весенний сладкий хлеб
Любимый тополиный толкователь
          весеннего Корана в замке островерхом
                                        и певучий долгий хлеб...
Я на руки часы взяла
                                      как будто маленького мальчика
          и тоже мне они сказали: "тик"
"Тик-тик, Андрюшенька", - и я сказала им...
Но их нельзя носить на ручках
                                                      как ребенка
            они должны стоять на столике или висеть на стенке
                                    Андрей Иванович сказал...
Андрей Иванович летит летит летит
Я тоже улетаю в зеркало в пыли большой
                        на этом еле дышащем комоде
Ты старая
                  оно сказало мне
Андрей Иванович я разве старая?
Он улыбается глазами
                                        не разжимая губ
                  и после отвечает:
                                                Ласковая девочка моя...
Душа согрелась так тепло ответил
                  как варежки мои на батарее в комнате его
                  где за окном кормушка птичья из картона голубого
                                        на балконе зимнем
А в комнате совсем тепло моя душа согрелась
Андрей Иванович лети лети лети...
И нет, не мог мне сказать,
                                              говорить,
                                                              не мог такое...
И в зеркале по-прежнему я страшная стояла
                              нечистая и мелочная
                              испещренная противными грехами...
Но все равно...
Андрей сверкает снегопадный день
                  сияющее солнце Беатриче
                  сияюще взлетит неслышимой пчелой
                  отвергнув скучного Лозинского
Андрей взлетает снегопадный день
                              метро "Крылатское"
                                                                  навстречу Беатриче
                                                          протягивает руки высоко
А Данте здесь откуда?
                                          Правда, странно?
Его читал Григорий Иванович, Машин отец,
                  копитель брошенных на произвол судьбы предметов
                  хранитель вещей, потерявших судьбу,
Он заблуждался в сумрачном   лесу Италии времен...
Я не хочу быть недостойной рая
          так страшно уходить куда-нибудь еще
Андрей, прости меня за всё и уведи
                  спаси меня
В метро
                  на станции "Крылатское"
          над эскалатором воздушно замер светлый юноша
Он остановленно летит
                  как будто бы идет по воздуху над лестницею черной
Андрей Иванович,
                                ребенок,
                                                деревенский сильный мальчик,
                  худенький старик
Андрей
              моя душа
                                мой светлый юноша
                                                                    опять, опять
Я не боюсь обид, я не боюсь насмешек
Я не боюсь!..
Андрей!
                Мой светлый юноша,
                                                      мое смятение,
                                                                            моя беда!..
Куда
          летишь над этой бедной преисподней?..
Не надо! Неужели никогда?
Я не хочу, люби меня сегодня.

Закончено в конце ноября 1996 года.

Следующий текст