СПб.: Ассоциация "Новая литература", 1993. ISBN 6-85080-004-2 Обложка В.Лужкова. 128 с.

7

ФЕДОРОВ

Предлагаются трудлагеря
И бригады всеобщего дела
Чтоб сыновним проектом горя
Собирали погибшее тело

Отче-атомы, отче-сырье
Для машины всеобщего дела
Чтобы новое тело твое
Через звездные зоны летело

Отменяются плач и слова
Утешенья скорбящих на тризне
Мировая столица Москва
Станет лоном технологов жизни

Мир Европы греховен и мелок
Осуждаем к нему интерес
В атмосфере изящных безделок
Не бывает священных чудес

Остается в проекте Россия
Спецземля для научных чудес
Здесь могилы для нас дорогие
Просияют во славу небес

И раскинется щедрой листвою
Над породами новых людей
Царство Божие – древо живое
Из земных вырастая вещей

1973




* * *

Прораб сказал:
                            движенье звезд
Прообраз нашего сознанья
Мы строим человеко-мост
                            над ночью мирозданья
Пролетарий – субъект созиданья
Демиург и космический мозг
Чтоб иссякли в селениях слезы
Мы пасем электрический ток
И всемирное железо
Тихим зверем ложится у ног

Лето 1972




* * *

И красный всадник на заре
С буденновской звездой
Сказал: "Сойди, – седой горе, –
Я повелитель твой

Я с огненным мечом
Рабочий человек
А за твоим плечом
Страна молочных рек

Кисельных берегов
И ханаанских роз
И там пасет Христос
Сияющих коров

Там пиво пьют и мед
И сеют хлеб шутя
Там тихое дитя
Слепого льва ведет

И я туда скачу с утра
На пролеткультконе
А ты сойди с пути, гора
Открой дорогу мне"

1974




* * *

Ты чуешь гарь. Земля в петух-пожаре
В петух-мечте о красно-золотом
Опоньском царстве, где голодным ртам
Отрежут по куску зажаренного Бога

1982




НЕБЕСНАЯ КНИГА

Зацвела! Ветвясь, главнеет
Здравствуй, книга-комиссар
Трепеща, пред ней бледнеет
Моисеев ветхий дар

Ты у стен Ерусалима
К нам упала с небеси
И как бороды хранима
Мужиками на Руси

Здравствуй, книга мировая
Голубков небесных дар
И с наганом комиссар
По складам читая:

"Трепещите человеки
Скоро будет красный суд
И с Фавора потекут
Огненные реки

Правда вызвала на бой
Кривду белоглазу
Чтоб ее – лихой рукой
Укокошить сразу

Просыпается народ
Пробудилась злоба
Лазарь праведный встает
С топором из гроба"

Истребляя ветхий век
Самый дух евонный
Что ты ищешь, человек
Муж коннобуденный?

Божья книга, как нам жить
В мире правд неправых?
Неужель пшеном кормить
Голубей кровавых?

1974




АГИТФАРФОР

Агитфарфор пролетарский:
              росписи блюдечек, блюдищ
Видишь: рабочий, летящий
              в облака на скрежещущих крыльях
Видишь: испуганный поп
              перед штыком продармейца
Чаша "Венчанье России",
              блюдо "Несчастья России"
То ли для пиршеств грядущих,
              то ли для украшенья
Коммунальных жилищ...

Справка искусствоведа: "К сожалению
большая часть агитфарфора была скуплена
коллекционерами, как отечественными,
так и зарубежными, и поэтому не стала
инвентарем ПРОЛЕТАРСКОГО
МИРОЧУВСТВОВАНИЯ"

1981




НА МОТИВ БЛОКА

Мутно-кровавый Пьеро
Уголовщина, нож, брызнул нож,
                            на снегу Коломбина
Улица ночи зимы
                            петроградской бесхлебной мятежной
Что там за вьюгой кромешной
                                          вдруг сверкнуло?
Глаза Колымы

1981




ЭДУАРД БАГРИЦКИЙ

Смерть наш товарищ:
                            Мичурин из сада убийства
Врач, прививающий бешенство
                            пионерчикам розовощеким
В коже защитной чекист,
                            в прозодежде рабочий, механик
Ширится, словно ударничество,
                            смерти служебный реестр.

В колбе микробов ненависти
                            кормит поэт полумертвый
Крыльями машет над ним
                            птица романтики яростной
Слышишь: враги наступают
                            с запада, с севера, с юга
Раненный пулей кулацкой,
                            видишь, упал комсомолец
Кровь заливает лицо,
                            кровь на подушке поэта
Слушай меня комсомолец:
                            с юга, с востока – враги
Кровь наш товарищ,
                            и если прикажет – солги
Кровь наш товарищ,
                            и если прикажет – убей

1977




МЕТРОСТРОЕВКИ ПРИВЕТСТВУЮТ ПЕРВЫЙ СЪЕЗД СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ

Вот они, метростроевки –
                            из захолустий Маруси
Где в избе заколоченной
                            Бог раскулаченный плачет
Где Господних угодников
                            в проруби топят беззвездной
Активисты колхозные...
Вот они, метростроевки
                            с молотками отбойными, строем
Сквозь пролом преимуществ
                            вошли в рукоплещущий зал
Зодчих душ человеческих...

И лесные фиалки
                            таинственным сестрам по классу
Преподнесет Пастернак

1990




КАВАЛЕРОВ

Праздник новый, праздник вешний
Море красного огня
Но царапаются вещи
Невзлюбившие меня

О, мясных гигантов хор
Фабрик-кухонь трубы
Христианских душ собор
Заменили клубы

С комсомолом дружит Чехов
Вешним бесом обуян
И с колбасо-человеком
Битвы нет у христиан

Не завидуйте уродам
Отщепенцам слабогласым
А завидуйте заводам
Футболистам и колбасам

1975




* * *

И колхозные дети в лукошке
С болота кровавой морошки
Принесут к мироеду в избу
Там кулак лежит в гробу
Черный, вздутый как пирог
А в углу упрям и строг
Иисус безлошадный
Примерял его портки
Полон мощи беспощадной
И бедняцкой злой тоски
Спас голодный, бог запечный
Большеротой бедноты
И очи всемирной беды
Синевы назарейско-увечной
Ну, а глотка его широка
Чтобы мертвого съесть кулака
И под счастливым, новым небом
Щи хлебать с человеко-хлебом

1974




* * *

Ягод кровь замороженных, Павлик Морозов
падает лес мертвяков
гроздья детских голов
гроздья крови и яда
щепки крови и щепки богов

почва корова отцы вода
небо корова, отцов трава
ягодки отцеубийц
баня баб тараканьих
боги – дрова мертвецов

1975




* * *

Перегибщица-смерть,
                            сторожиха колхозного сада
Активистка-старуха
                            с заряженным дробью ружьем
Ждет, затаившись, воришек,
                            деревенских мальчишек сопливых
Похитителей яблок
                            с деревьев народного рая

1985




* * *

Вот среднерусская картина:
Деревья сплошь середняки
И подкулачница калина

Чертополох ползет в колхоз
Трава ревет с тоски
Россия... родина... от слез
Полнее ток реки

1981




* * *

Потопили богов,
                            и живем мы в колхозе духовном
Чистотелые девушки
                            лен убирают в полях
Реки полны молока,
                            и летают по воздуху рыбы
Славят равнины и горы
                            и новый космический лад

1982




ХОР ЗАКЛЮЧЕННЫХ НА БЕЛОМОРКАНАЛЕ
(Из пьесы "Гидроартерия")

Слушайте нас, это мы
Слушайте, слушайте нас
Мы из провала, из тьмы
                            из последней земли говорим

Мы – каналоармейцы, солдаты
Гидроармии гибельной,
              сцепщики прорв океанских
Нового неба рабы

Это не мы – не рабы
Вы не рабы, а не мы
Рыбы немее рабы
Мы, а в награду – гробы

Мы – бесплатное быдло
Это мы на заре мирозданья
                            строили, мерли и строили
Трупожилища в Египте,
                            вавилонские лестницы в небо
Ныне мы строим для вас,
                            строим покорно для вас
Гидроартерии, Левиафано-заводы
Обще-чаше-жилища
                            и в небо-ступени-жилища

Обреченная масса,
                            мы строим, а после – на дно
Мы в истории – клякса.
                            В анналах – мертвяко-пятно.
Мы – дорога костей
                            от Онего – до Белого моря
Рыботракт осударев,
                            канал всенародного мора
Смертопуть многотолпный,
                            сцепка миров, не морей
Рабомира живущих
                            с хладомиром навеки ушедших

1985




НОЧНОЙ ВАХТЕР

Пассеизм и гуманность
                            меня не спасут, не спасут
Фонд любви опечатан,
                            стреляет с луны биопушка
Все мертвы соловьи,
                            и на речке гнилой Оккервиль
Бродят лунные кошки

Здесь окраина жизни –
                            ремонтный заводик старья –
Смело внедряй в производство,
                            смело внедряй в производство
Смело овладевай
Помни о Рыбоосновах
                            и Гниющебагровую Книгу
Впрок изучай по параграфам
                            в кровь-уголке заводском
Где-то здесь стрельбище рядом
                            (Помнишь учебные стрельбы?)
Стрельбище там, на луне,
                            целятся лунные люди
Целятся, целятся в нас
"Слушай, – сказал Верещагин, –
                            слушай меня, англичанин
Пушечным кормом считающий
                            непокорных как духи индусов
Слушай, мы шли по пустыне
                            под лучами нещадного солнца
Доброе войско царево,
                            Скобелев – наш генерал
Сила российская шла
                            против силы поганых ага́рян
Флаг водрузить православный
                            над хиреющей в хищности Хи́вой
Флаг воздрузить... водрузить..."
"Слушай, – сказал англичанин, –
              я солдат, солдат королевы
Добрый солдат королевы,
на расстрел выводивший сипаев
Выпьем за право сильнейших"
"Выпьем, – сказал Верещагин, –
              Славно хлебнуть на луне"

Жухлых батальных полотен,
                            давних пехотных походов
Призраки, лунные тени
                            воинов, чуждых вины
Что они мне? Я – не воин.
                            Я – вахтер, стерегущий заводик
На ночь чаёк заварю
                            и червивую, алую книжку
Буду читать до утра

1982




К СЕКРЕТАРЮ РАЙКОМА
(Ода)

Ухо склони, секретарь,
              к нуждам народным
К почве взыскующей,
              к звеньям аккордным
К деду ржаному
              и к духам массивов древесных
Ухо склони, секретарь

Сквозь бумажную тучу
              докладов, отчетов и сводок
Слушай околицу –
              толки мужицких миров
Праведен будь и смирен,
              и молись по утрам на иконы
Местных угодников
              в красном углу кабинета

Не отрывайся от масс.
              Что за доблесть в хрустальной карете
С негром-невольником
              ездить в хоромы райкома!
Что за дикий обычай
              убитых в степи леопардов
Вешать в приемной!
              Не в этом призванье партийца
Плач больных и убогих
              он должен услышать сквозь толщу
Бюрократических толков.
              Услышать, утешить, помочь
Толпам, брошенным в ночь
В бесхозяйственность грубой природы

С алкоголизмом борись:
              в городах и поселках открой
Антибахуса избы,
              а в городе Трезвости терем
Сказочно-пряничный выстрой,
                                          но помни:
Не враг закадычный
Алкоголик типичный
А просто бредущий во мгле
Грешник печальный

Смело бригадный подряд
              заводи на заводах и стройках
И про село не забудь –
              ибо подряд – это путь
К лучшему миру,
              к воздушным садам ноосферы

Три добродетели
              держат каркас управленья:
Компетентность, Хозяйственность, Деловитость
Три добродетели –
              помни о них, секретарь
Помни и честно служи,
              не себе, а родимым просторам
Скромно, до гроба служи

1985




НА СМЕРТЬ УТОПИИ

Кто такая Утопия?
              Это утопленница
В мутной, нечистой воде,
              в омуте дней настоящих
Вот и уложена в ящик
Грубый, дубовый.
              Богодева, а может быть, Книга
Кругло-багровая,
              в живожелезной одежде

Стража торопится:
              ночью, украдкой, как воры
Тело ее унесут
              захоронят в отходах заводов
Радость народов

Ну и пусть, не заплачу, довольно
Без нее ведь не больно
Сносно даже
И стражи в приличных костюмах

Кто-то спохватится:
                            где же Она?
С неба сошедшая к нам Жена
Закопали, забыли
А ведь когда-то любили
Как же нам без нее
                            совершенствовать технику жизни?

1985