Alexander Mesropyan

АЛЕКСАНДР МЕСРОПЯН

Новые стихотворения

Родился в 1962 году на хуторе Веселом Ростовской области, где живет и в настоящее время. Работал учителем и корреспондентом районной газеты, занимался предприниимательством. В настоящее время - инженер АСУ сельского отделения Сбербанка.

Публикации в коллективных сборниках "Открытое письмо" (1989), "Синий голос" (1990), "Ростовское метро" (1992). Отдельное издание - книга "Пространство Эроса" (Ростов-на-Дону, 1998) размещена у Мошкова Кроме этого, в Интернете публиковался в "Сетевой словесности".

Стихи переводились на болгарский.

Настоящая подборка представлена специально для "TextOnly" .

* * *

тяжелый как медный "едва ли еще" повторяя
кузнечик
но - смертный
и тоже торопит "скорее!"
снаружи как будто бы лето
а вы проверяли?
вы глубже копните - потянет как будто бы прелью

как будто бы дымом потянет вдоль края каникул
стеклянное небо склоняя наверное к югу
к движению клином и смотришь напрасно окликнув
вослед и во веки веков и повсюду - по Юнгу

под мысль изреченную - глубже - о как мы похожи
а кто-то получше казался
а кто-то похуже
снаружи казалось:
        вот эти угрюмые рожи
в родстве самом кровном вот с этой хронической стужей

а эти угрюмые рожи в родстве самом кровном
с кузнечиком смертным и с небом стеклянным старинным

вот только напутствия слишком пожалуй подробны
а впрочем дороги и впрямь слишком долги и кривы

* * *

и всякая тополь поет о своем
и всякая птица темна и бездонна
и пуст приступив к сентябрю водоем
и память бездомна

хоть целую ночь хлопочи над свечой
Speak, Memory
лишь не проси о бессмертье
как будто не знаешь что мы ни при чем
но мы на примете

и всякое слово внесут в протокол
и всякая сволочь пойдет в понятые
и тихая тополь уронит легко
на воды пустые

                               листву
и качнутся листы на воде
лишь ты мне напомнишь размытые строки
и всякое небо - всегда - о звезде
как всякая песня - всегда - о дороге

* * *

напрасны праздники в натюрморте
где черный кофе на красной кухне -
здесь проще зеркалу дать по морде
чем спеть какое-нибудь эй ухнем

напрасной радости свет печален
запомню вдруг и забуду вряд ли:
на красной кухне над крепким чаем
склонилась музыка русой прядью

какая разница что мне снится -
укутайся в паутинку дыма
прикинься дурочкой стервой птицей
летящей мимо
пока мой город тебе прозрачен -
прозрачней спирта на кухне красной -
и ни черта для тебя не значит
что все напрасно

и все напрасней

ЧЕРНЫЙ КВАДРАТ

        Спи спокойно, дорогой друг и товарищ.

спит утомленный любовью ушедший в любовь
приобретая черты забытых тобой
канувших летом или напротив зимой
впрочем не в этом господи боже ты мой
дело кто мог подумать что нужно больней
даже любившие боль спят забывши о ней
чаще у края реже к стене с головой
или ничком как под небом ушедшие в бой
как под тобой под суконным до "рота, подъем!"
спят ушедшие в век и пропавшие в нем
только окна окоем но совсем не пейзаж
а натюрморт окаймлен а художник не наш
впрочем не их и ничей словом космополит
или господь словно ты обманувший главлит
тем что темно словно ночь или нет ничего
не по уму им прижать то что было чело
прямо к стеклу и запомнить увидев за ним
дым над равниною русской мертвой сквозь дым
по фигу летом или напротив зимой
дело не в этом с миром как под тобой
спят занесенные снегом ушедшие в снег
Господи
мне на безлюдье и ты человек

ИЗ "ПЕЙЗАЖЕЙ И НАТЮРМОРТОВ"

..........................................
..........................................

Птах - сизокрыл, как шнобель алкаша,
привычный птах отечественной масти -
заполнил все пространство площадей.
И это называется:
                Природа.

В прострации привычной алкаши
все остальное заняли пространство.
И это называется:
                Отчизна,
красивая, как песня про любовь.

..........................................
..........................................

получая письма из этих мест
повторяя "где это?" всякий раз
получая письма из этих мест
видишь годы сквозь мельтешенье фраз

так отдернув штору глядят в окно
повторяя "дождь" или даже "снег"
видя город или - что все равно -
видя город которого больше нет

..........................................
..........................................

Сколь неподкупен твой любой инфинитив!
Играть в историю - не слишком ли напрасно?
Под влажным небом муторный мотив
перемежать с портвейном темно-красным -
гораздо ближе и до рвоты ясно:

Играть в историю - отвесно и темно.
Не потому ль звезда на влажной тверди
                одна,
что темно-красное вино
доводит мысль почти что до бессмертья -
до светлого курсива:
                все равно.

* * *

Это декабрь роняет себя с облаков.
Утром поймешь, выходя на заснеженный мост,
что полушария припорошенных стогов
напоминают отчасти запудренный мозг
русской равнины.
Точней - южнорусских полей.
Утром поймешь.
А пока - только ночь.
И декабрь
тихо роняет себя.
И каркас тополей
напоминает отчасти громады вокабул
на семенящих страницах ночных словарей.

Слово отыщешь. Потом толкованье прочтешь
слова. И слово отыщешь. И сам истолкуешь.
Как ни крути - все равно ничего не поймешь.
Только декабрь уронит:
        Как много ты куришь...
Это декабрь. И этот декабрь таков,
что удивишься:
        Как родина тянется длинно...
И нарушая последний кордон карантина,
этот декабрь
роняет
себя с облаков.

Утром поймешь, выйдя из дому:
                Необратимо.