СПб.: Ассоциация "Новая литература", 1993. ISBN 6-85080-004-2 Обложка В.Лужкова. 128 с.

6

РАЗМЫШЛЕНИЕ О ДЕРЕВЕНСКИХ СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЯХ

Вы служители Господа в волчьих углах темноты
Мужики Его пахоты.
                                      Церкви народной попы
Желуди дуба мамврийского
                                      в неблагодатной земле
Полупьяные, нищие старики
Вы – отцы нигилистов,
                                      плевавших иконам в зрачки
Говоривших, что Бог – кислород
И что нужно страдать за народ
Вы – заклинатели солнца,
                                      сопроводители мертвых
Благословители воинов,
                                      крестители новорожденных
Вы – хранители света в годину бед
В море мора и плача,
                                    когда не находится след
Божьей стопы
                      и голодная шляется тень
Посреди деревень
                              и в полях, неотвязных как бред

Ну так что ж, помолитесь за нас!
                            В небесах помолитесь за нас!

1975




* * *

Я готов
            этот город покинуть,
                            коснуться пропащей земли
Родины малой, трепещущей
                            как воробьиное тельце
Я уеду туда,
              за плечами останется город
Дыр и дворцов тараканских,
                            истукан из гранита и спеси
Я сбегу из него,
              чтоб коснуться тебя, глухомань
Родина предков моих
                            у младенческо-млечной Мологи
Устюжна Железопольская,
                            утюжок из железа петрова
Господи... Наша земля... вся изранена...
                                          Щебень и мусор
В церкви заброшенной, жалкой,
                            где служили усердные предки
Отпевали умерших,
                            крестили младенцев ревущих
Кто же теперь воскресит
                            эту почву мычащую мертвых?
Чистый отыщет родник
                            на равнине железного поля?
Родина... почва... родник
                            млечной надежды слова

1981




* * *

Нет Пошехонья. Где были поля и деревни
Синее море шумит
Видно, буденновский конь топнул железным копытом
И провалилась земля
И вот теперь иногда
Слышен бывает со дна
Звон церквей затонувших:
                            это священники мертвые
Рыб созывают к обедне

1982




* * *

Мне цыганка-рябина
Милей хоровода берез
Их славянский наркоз
Снимет боль, но не вылечит сплина

А рябина целит
Зрелой яростью ягод кровавых
И по селам царит
И цыганит в дубравах

1981




* * *

У истока словесности –
                            горестно-светлое "Слово"
О поражении сага,
                            и пахнет славянский родник
Горько-целебной травой
                            с половецкого дикого поля

1982




* * *

Ты говоришь, что, пьян и болен,
Не слышит русский человек
Звон потонувших колоколен
Со дна своих нечистых рек

Но может, сила есть в бессильи
В косноязычьи – Божья речь
Живое золото России
Удастся все же уберечь

1980




* * *

Смерть как глину месили
Стлали мертвыми гать
Божья мысль о России
Как ее угадать?

В темноте непогожей
Чуть мерцающий свет
Тайный умысел Божий
Искупленье... ответ

1981




* * *

В какие канули пространства
Твое крестьянство и дворянство
Твое духовенство
                            и твое чиновничество
И Оптиной пустыни белые, белые стены
И скиты белозерские – русская Фиваида
И к мощам исцеляющим –
                            массовые паломничества

Нынче девы безумные – Злость и Обида
Хмуро бредут по твоим дорогам
Спросят: а где же отмеченность Богом
Хлебный экспорт, соборность, купечество?
Я не отвечу. Я тебя не умею судить
Отечество

1990