ХРОНИКА
- Вечер поэта Владимира Аристова. Прозвучали новые стихи и отрывки из романа "Предсказание очевидца", в котором ключевые для аристовской поэзии и эссеистики мотивы (прорастание сна в явь, многозначительность случайности и т.п.) обременены несколько тяжеловесным нарративом.
- Тон вечеру "Необязательные разговоры о литературе" задал куратор клуба Николай Байтов, начавший его с довольно пародийных резиньяций по поводу того, что литературная ситуация всячески угнетает его творческую индивидуальность: персонализованное творчество третируется коллективными и групповыми стратегиями, проектное мышление торжествует, нивелируя тем самым значение качества письма, авторитетные литературные институции пропагандируют ценности, не устраивающие Байтова, - в частности, прокламируется преимущество романа над рассказом (и, в частности, издательство "Лимбус-пресс" не приняло у Байтова книгу рассказов, предложив написать роман), и т.п. Прочие участники беседы без особого энтузиазма возражали Байтову. Михаил Щербина заявил, что, поскольку все мы живем в мире абсурда, все творческие стратегии равным образом не работают. Борис Кочейшвили сослался на пример обериутов, которых, как явствует из "Разговоров" Липавского, практически не интересовала та литература, которая была наиболее модной и популярной в их время, Иван Ахметьев (в связи с претензиями к издательству) заметил, что Всеволодом Некрасовым был создан специфический жанр инвективы по адресу других участников литературного процесса, и теперь все желающие могут в этом жанре работать, Дмитрий Кузьмин, развивая эту мысль, предложил составить сборник таких инвектив и вообще высказался в том духе, что от давления литературной ситуации на автора может помочь только активное участие автора в литературном строительстве (в частности, коль скоро Байтов и другие участники беседы ощущают ущемленность жанра рассказа, они вольны инициировать литературные проекты, направленные на повышение статуса рассказа, - например, учредить ежегодный альманах лучших рассказов, и т.п.). В дискуссии участвовали также Андрей Бычков, Сергей Семкин и др.
- В "альтруистических чтениях" Дмитрий Кузьмин выступил со стихами русских поэтов первой половины XX века: Сергея Боброва, Варвары Мониной, Варвары Малахиевой-Мирович, Фредерики Наппельбаум, Дмитрия Майзельса и Александра Кочеткова. Непродолжительная дискуссия с участием Фаины Гримберг, Михаила Нилина, Максима Гликина была связана с вопросом о том, почему авторы "второго ряда" оказываются со временем совершенно забытыми, - является ли это, как полагает Нилин, следствием нормальной работы культурного механизма, действующего по принципу естественного отбора, или, к чему склонялись остальные участники беседы, это результат сбоев в его работе, слабости культурных институций, отвечающих за хранение наследия.
5.11. Украинский культурный центр
- Презентация книги стихов Дмитрия Бураго (Киев) "Шум словаря" (Киев: Граффити Груп, 2002) была объявлена также как первое заседание Московского клуба Международной ассоциации содействия культуре; публике был представлен в качестве председателя нового клуба переехавший в Москву из Украины поэт Сергей Тесло. Бураго полностью прочитал "Шум словаря", добавив к ней ряд текстов из предыдущей книги "Поздние времена" (1998). Стихи Бураго, версификационно достаточно изощренные (в новой книге есть стихопроза, верлибры, нерифмованный дольник и пр.) и изящные, по образному ряду восходят к традициям Пастернака и, возможно, Тарковского и Левитанского; есть также элементы звукописи в позднефутуристическом духе, воспринятом скорее сквозь шестидесятническую традицию. Но вообще Бураго легко принимает стилистические "примеси": так, среди прочитанного было стихотворение о Харькове с отсылками к поэтике Бориса Чичибабина. Бураго высоко оценил предисловие к новой книге, написанное Ольгой Ильницкой в форме письма к автору. Кроме Бураго, с чтением стихов выступили приглашенные им авторы: уже упомянутый Тесло, Марина Орлова и Ирина Жукова (все трое - русские поэты украинского происхождения). Композитор и певица Елена Вяткина исполнила, аккомпанируя себе на бандуре, песни на стихи Николая Вяткина, Юрия Юрченко и др.
5.11. Библиотека им. Тургенева
- Вечер поэта Татьяны Миловой в рамках Клуба друзей журнала "Новый мир". От журнала Милову представили Михаил Бутов и Павел Крючков. Милова прочитала подборку новых стихов, а также некоторые стихотворения из книги 1998 года "Начальнику Хора". В стихах нового периода, принципиально не отходя от поэтики первой книги, Милова достаточно изощренно полемизирует с разнообразными актуальными поэтическими стратегиями (от Всеволода Некрасова до поэтов-"постконцептуалистов"). В конце вечера, в ходе непродолжительной дискуссии, Милова отметила принципиальную важность для себя именно звучащего, декламируемого слова (что может быть связано с ее происхождением из бардовского круга, но, безусловно, к этому не сводится). Ольга Иванова сказала несколько слов о стихах Миловой и прочитала посвященное ей стихотворение.
- Вечером писателя Андрея Волоса открылся литературный салон "На Рублевке", курируемый Натальей Поповой и Дмитрием Дмитриевым и ориентирующийся (судя по объявленной программе ближайших мероприятий и присутствовавшим на вечере литераторам) на журнал "Новый мир". Вечер начался с приветственной речи директора Центра реабилитации и коррекции при Московском психолого-педагогическом университете, психолога Виктории Барцалкиной (салон работает на территории Центра); Барцалкина говорила о "духовной реабилитации", которая в наши дни столь же необходима, как и психотерапевтическая помощь. Попова и Дмитриев рассказали о творческом пути Волоса, сделав акцент на жанровом своеобразии прозы писателя - создателя романа-пунктира "Хуррамабад", социально-психологического романа "Недвижимость" и антиутопии "Маскавская Мекка". Волос, однако, представил свое творчество в ходе вечера более компактными, но и периферийными для него текстами - рассказами "Курица" (опубликован в "Новом мире" еще в 1990 г. и должен, по-видимому, расцениваться как раннее произведение) и "Собака", лирическими (из сборника "Старое шоссе") и философско-ироническими стихами. Волос также ответил на многочисленные вопросы, многие из которых были связаны со своеобразием культурно-языкового бэкграунда русского писателя, сформировавшегося в среднеазиатском контексте.
- Вечер прозаика Владимира Тучкова, представившего новую повесть "Русский эндшпиль" - хронику постепенного распада личности бывшего советского интеллигента; контрапунктом к повествованию проходит заключительная стадия шахматной партии на первенство мира, проигранной первым русским шахматным гением Чигориным в результате необъяснимой ошибки (Тучков воспроизводил ходы на доске, заставляя часть публики больше концентрироваться на шахматах, чем на тексте), - по-видимому, следует понимать этот прием как своего рода метафору: крах русского интеллектуала всегда вызван его собственными фатальными промахами.
- Вечер прозаика Андрея Геласимова. Впервые выступая с сольной программой и посетовав на непривычность выступления в этом качестве (обычно, заметил Геласимов, он рассказывает о других писателях: 10 лет он преподавал английскую литературу, защитил диссертацию об ориентальных мотивах у Уайлда), Геласимов начал с представления повести "Жажда", опубликованной в журнале "Октябрь" (попутно пожаловавшись на несообразную редакторскую правку, приглаживающую разговорный синтаксис), причем читал из нее короткие фрагменты, никак не связанные друг с другом, - и лишь затем, по просьбе ведущего вечер Дмитрия Кузьмина, прочитал целиком рассказ "Чужая бабушка" из книги "Фокс Малдер похож на свинью"; вообще, пояснил Геласимов, и книга рассказов, и повесть для него уже пройденный этап, и в настоящее время он работает над прозой иного рода, более сложной и для него интересной. И повесть Геласимова (о вернувшихся из Чечни солдатах - впрочем, в прочитанных эпизодах превалировали воспоминания героя о детстве), и прозвучавший рассказ (о пожилой женщине, пригревшей девочку, от которой отказались родители), при всем изяществе письма, отличались мелодраматичностью коллизий и предсказуемостью поведенческих реакций персонажей, что Фаина Гримберг в быстро завязавшейся и остро протекавшей дискуссии назвала банальностью, а сам Геласимов - работой с архетипами. По мнению Гримберг, проза Геласимова мало чем отличается от нравоучительной позднесоветской литературы, представленной, например, Викторией Токаревой и Ниной Катерли. Геласимов, однако, заявил, что эти авторы и вообще советская литература ему практически незнакомы, и в своей работе он ориентируется на англоязычные образцы: письмо наиболее известных авторов последнего десятилетия, лауреатов Букеровской и Пулитцеровской премий, таких, как Майкл Ондаатье. Своей задачей Геласимов объявил создание на русском языке высококачественной беллетристики. По мнению Кузьмина, случай Геласимова требует осмысления в том аспекте, что Токарева или Катерли занимались тем единственным типом письма, которым владели, Геласимов же (что видно и из самих текстов, и из биографии) мог бы писать иначе, однако выбрал именно эту творческую стратегию; по-видимому, заметил Кузьмин, это говорит о назревающих переменах в культурной ситуации в сторону западных моделей. Геласимов, говоря о своих личных мотивациях, провел мысль о том, что повышения уровня беллетристики (т.е. создание литературы для среднекультурного читателя) улучшает и стартовые условия для более сложной, инновационной литературы (мысль довольно спорная, потому что инновационность всегда дискомфортна, тогда как повышение качества беллетристики есть повышение уровня культурного комфорта), заметив в то же время (трудно понять, насколько всерьез), что его личной целью является получение крупной литературной премии типа Русского Букера. Отдельный виток дискуссии возник вокруг чеченской темы в повести "Жажда": по словам Геласимова, при создании повести им двигала жалость к перенесшим тяготы войны мальчикам, у которых тоже должна быть своя литература (Геласимов взялся писать о вернувшихся с войны, держа в голове "Белорусский вокзал"), - Гримберг в ответ жестко говорила о том, что каноны изображения второй мировой войны неприменимы к войне с партизанскими формированиями на собственной территории, плавно переходящей в войну с собственным народом. Примирительную ноту пытались внести в разговор Михаил Нилин и Анна Масс, констатировавшие, что автор успешно справился с теми задачами, которые перед собой поставил. Вечер можно охарактеризовать как наиболее конфликтное мероприятие клуба "Авторник" за всю его историю.
13.11. НИИ проблем экологии и эволюции
- Вечер Крымского клуба "Слоны, мастодонты и мамонты в литературе, мифологии и истории" (из цикла "Зоософия"). Выбор слонов и других хоботных в качестве четвертой темы в цикле Крымского клуба "Зоософия" (вслед за рыбами, грызунами и лемурами) куратор клуба Игорь Сид связал с возникновением в России политической партии СЛОН (Союз людей за образование и науку); от оргкомитета партии выступил Андрей Шаромов, заверивший слушателей в готовности членов СЛОНа принимать активное участие в отечественных слоноориентированных инициативах. Сид говорил о выраженной симпатии к слонам в европейской и в частности в русской культуре, объяснив это "неизжитыми в подсознании воспоминаниями о мамонтах", обитавших в евразийском Приполярье, а также кратко проанализировал многочисленные случаи появления слонов в текстах крупнейших отечественных и зарубежных писателей, отметив необъяснимое отсутствие этих животных у Рабиндраната Тагора (если не считать русский глагол "прислониться" в одном из стихотворений, явно никак не связанный в оригинале со слонами). Сид также остановился на примерах эволюции значений слов, обозначающих крупные виды животных, при заимствовании из одних языков в другие - например, такая цепочка заимствований: кушитское эмбу (сомали), химву (сидама), симба (каффа) "лев" - семито-хамитское абу, эль-абу "слон" - греческое элефас / род.п. элефантос "слон" - древнегерманское ульбандус "слон" - старославянское вельбонд, вельблонд "верблюд" - русское верблюд. Кинорежиссер Светлана Быченко представила слушателям Марию Мамонтову, крупнейшего в России коллекционера сувенирных, игрушечных и пр. слонов и мамонтов (часть коллекции была представлена присутствующим), и продемонстрировала собственный часовой телефильм "Побег слонов из России", рассказывающий о судьбе реальных слонов, даренных в разные эпохи российским и советским лидерам, от Николая II до Леонида Брежнева. Режиссер телепрограммы "Клуб путешественников" Александр Трофимов поделился слоновьими историями из своих поездок, подчеркнув, однако, что наиболее близкое общение со слонами и самые сильные ощущения имел еще в ГИТИСе, где вместе с другими студентами неоднократно направлялся на дежурство в Московский зоопарк (уборка экскрементов за крупными млекопитающими). Вилли Мельников привел образцы фольклора африканских и центральноазиатских народностей с употреблением образа слонов - в основном с духовными и мистическими коннотациями, а также похвалился, что в бытность свою фельдшером излечил слониху от конъюнктивита. Мария Галина рассказала, как, работая в свое время сотрудником именно Института проблем экологии и эволюции, исследовала состав крови свежераскопанного в Сибири знаменитого мамонтенка Димы. Фотограф и путешественник Василий Климов продемонстрировал снимки, на которых африканские и индийские слоны запечатлены в различные интригующие моменты общения, преимущественно сексуального, откомментировав поведение оных через фрейдистскую понятийную систему. Фантасты Ант Скаландис и Сергей Сидоров прочитали рассказ "Волосатый слон" из цикла "Мышуйские хроники", создаваемого в соавторстве, а Аркадий Штыпель - отрывки с мамонтами из "Поэмы без поэта". Были зачитаны также приветствие "слоноведам и слонолюбам" от прозаика Ольги Ильницкой - "главного редактора устного журнала "Слоны Украины"" (была продемонстрирована соответствующая визитка Ильницкой) и соображения Вадима Гущина о перспективах использования в народном хозяйстве слонов, имеющихся сегодня на территории России. В течение вечера в зале распространялась "для использования в быту" карта-схема из монографии по этологии млекопитающих "Положение головы, хобота и ушей у слона при агрессии, страхе и угрозе". На рассмотрение места в литературе, мифологии и истории мастодонтов времени в ходе вечера не хватило.
- Презентация третьего выпуска альманаха "Малый шелковый путь" (М.: ЛИА Р.Элинина, 2002). Соредактор альманаха Санджар Янышев в своем выступлении продекларировал новую программу издания: если ранее "Малый шелковый путь" представлял собой рупор т.н. "ташкентской поэтической школы" (репрезентирующей себя как традиционалистскую реакцию на "ферганскую школу"), то нынешний выпуск призван продемонстрировать, по возможности полно, русскоязычную литературу Узбекистана вообще (в т. ч. и "ферганцев"); более того, в дальнейшем, по словам Янышева, соредакторы альманаха намереваются представлять русскоязычную поэзию и других стран Средней Азии. Далее Янышев читал стихи авторов альманаха (ни одного из них в зале не было): "ферганцев" Шамшада Абдуллаева, Хамида Исмайлова, Вячеслава Ахунова, Григория Коэлета с их фирменным синтезом западной поэтики и восточной оптики, ташкентского автора старшего поколения Александра Файнберга - тривиального традиционалиста советской выучки, Сабита Мадалиева - бывшего главного редактора журнала "Звезда Востока", в чьем творчестве причудливо сочетается влияние "ферганской школы" и инерция советского среднеазиатского экзотизма, а также Вадима Муратханова и свои; подборку стихов третьего автора изначальной "ташкентской школы" Сухбата Афлатуни представил Глеб Шульпяков; складывалось впечатление, что теперь уже все трое "ташкентцев" (ср. 18.10.99) испытывают влияние куда более радикальных просодических и культурологических построений "ферганцев", однако их дальнейшее развитие в сторону более интересного и художественно содержательного письма тормозится интенсивной поддержкой, которая оказывается группе консервативно ориентированными литературными деятелями. Художник альманаха Эркен Кагаров занимательно рассказал о создании обложки альманаха.
- Вечер поэта Владимира Лапина, представившего развернутую программу избранных стихотворений (ср. 15.06.99 и 24.11.99).
- Наталья Черных представила пьесу в стихах "Сцены из времен короля Артура" (с использованием также стихов Андрея Кононова), трактующую эпизод удаления Ланселота в чисто религиозном ключе. По словам Черных, при создании текста ее интересовала проблематика благодатной природы власти и, в связи с этим, образ идеального властителя. Отсюда понятно, что пьеса (на что и указал в дискуссии Марк Ляндо) практически лишена действия и сфокусирована исключительно на моральных коллизиях. Впрочем, по мнению продолжившего дискуссию Евгения Даенина, изящество стилизации придает поэтическому тексту пьесы самоценность.
- Поэт Иван Ахметьев представил новую книгу "Amores" (М.: ЛИА Р.Элинина, 2002), в которой, как видно из названия, собраны тексты эротической и/или гендерной тематики. В ходе вечера Ахметьев огласил книгу полностью, а также прочел ряд новых текстов, с тематикой книги не связанных.
21.11. Центральный Дом литераторов
- Вечер поэта Владимира Щадрина, представившего избранные стихи и подробно рассказавшего о себе (любопытно, в частности, что Щадрин начал писать в начале 1980-х гг. в возрасте 40 лет). В дополнение к стихам Щадрина со своими текстами выступили также Ольга Иванова, Татьяна Милова, Леонид Рабичев и др. Вел вечер Кирилл Ковальджи.
- Презентация поэтической книги Тимура Зульфикарова "Лазоревый странник" (М.: Молодая гвардия, 2002). Зульфикаров читал стихи и притчевую стихопрозу из представляемой книги, из предшествующей книги с длинным названием "Алый цыган!.. Малиновый конь!.. Золотая Русь!.. Умирающий поэт!.. Прощайте!" (М.: Академия поэзии - Московский писатель, 1999) и совсем новые тексты - с обильными комментариями, иногда довольно трогательными (вроде восклицания после одного из стихотворений: "Такая страшная история!.."). Собственно тексты Зульфикарова строятся на паронимической аттракции, суггестивных повторах, длинных цепочках эпитетов и других элементах поэтики, явственно напоминающих стихи Виктора Летцева и особенно Елизаветы Мнацакановой. Однако у Летцева и Мнацакановой шамански-заклинательный характер текста осознается как путь метафизического поиска, способ расшатать смысл слова и пр., а тексты Зульфикарова - несколько упрощенный вариант той же проблематики, поскольку в них эти поэтические технологии носят орнаментальный характер - о чем свидетельствуют также и частые апелляции к разнообразной экзотике, к темам древнего и современного Востока, к эффектно звучащим именам (Семирамида и т.п.), отчего некоторые тексты Зульфикарова приобретают сходство с ранними Бальмонтом и Брюсовым. Сходства с символизмом добавляют и сквозные "автомифологические" образы - дервиша и Ходжи Насреддина, равно как и другие переходящие из текста в текст образы-мифологемы; на вечере, в частности, прозвучали стихи разных лет, в которых упоминаются журавли, с попутными рассуждениями о России как "стране журавлей". Вообще высокопарная патриотическая риторика весьма свойственна Зульфикарову и в текстах, и в высказываниях: недаром он едва ли не единственный (наряду, может быть, с Владимиром Пальчиковым) поэт авангардного толка, публикующийся в консервативно-патриотических изданиях вплоть до газеты "День литературы" (в том числе и как публицист); политическая заостренность также возникала в ходе вечера - как в речах Зульфикарова об "атаке на Русь", так и в стихах с обличением рыночной экономики и т.п. В заключение Ирина Дмитриева-Ван исполнила под гитару несколько песен на стихи Зульфикарова. Зульфикаров заметил, что песни пишет уже давно, но не был доволен собственным исполнением. Тексты для песен Зульфикарова - иные, чем основная часть его текстов: они рифмованные и стилизованы под цыганские романсы.
- Вечер прозаика Михаила Бутова. Кураторы салона Наталия Попова и Дмитрий Дмитриев представили автора - не только как прозаика, но и как литературного работника (ответственного секретаря журнала "Новый мир") и энтузиаста джаза (ведущего джазовой передачу на радио, составителя "Антологии джазовой поэзии"); было также прочитано посвященное Бутову стихотворение Владимира Губайловского "Дорога на Чаттанугу". Бутов прочитал два отрывка из получившего Букеровскую премию романа "Свобода" (в сопровождении неназванной альтернативной музыки) и новое эссе о рок-музыканте Роберте Планте.
- Презентацию книги стихотворений Инги Кузнецовой "Сны-синицы" (М.: Независимая газета, 2002) открыла вступительным словом главный редактор издательства "Независимая газета" Ольга Морозова, которая говорила об особой "хрупкости" стихов Кузнецовой, о том, что "их надо развешивать на облаках". Далее, в частности, она прочитала фрагмент содержания книги как самостоятельное стихотворение (ср. 25.01.00). Чтение Кузнецовой перемежалось комментариями Глеба Шульпякова к звучащим текстам, а равно к истории взаимоотношений Шульпякова с Кузнецовой. С небольшим приветственным словом выступил также Максим Амелин. Дмитрий Тонконогов прочитал пародию на стихи Кузнецовой.
- Вечер прозаика Владимира Шарова, представившего фрагменты своего последнего романа "Воскрешение Лазаря", недавно опубликованного в журнале "Знамя". Роман развивает авторский шаровский жанр историософской мистерии, в котором чем дальше, тем больше проявляется основа, восходящая к Андрею Платонову (ср. 23.10.00); впрочем, в ходе обсуждения отмечались также переклички с "Доктором Живаго" Пастернака. Необычайно прихотливая для Шарова композиция нового текста позволила придать ему достоевски-полифоничный характер, допускающий множественность интерпретаций.
- Вечер поэта Бориса Кочейшвили состоял из чтения стихов и лирических отступлений автора, в значительной степени посвященных литературе: в частности, Кочейшвили начал вечер стихами Саши Соколова (из книги "Между собакой и волком"), с восхищением говорил о поэзии Эдуарда Лимонова (и прочитал одно стихотворение по памяти), подробно рассказывал о своих впечатлениях от недавней книги Леона Богданова "Заметки о чаепитии и землетрясениях", в которой ему видится необычайно точная, физически ощутимая передача непереносимого позднесоветского быта и бытия, внутри которых, однако, находится место внутреннему свету человеческой индивидуальности, - по словам Кочейшвили, это переживание очень помогало ему во время недавнего пребывания в реанимационном отделении больницы. В целом, заметил Кочейшвили, его собственное обращение к литературе (достаточно позднее) открыло ему, с вхождением в соответствующий круг, многих замечательных авторов, мимо которых он, вероятно, прошел бы. Читались преимущественно стихи, написанные летом и в начале осени текущего года, многие из них связаны с деревенским бытом, идеализация которого современным горожанином дана у Кочейшвили изящно и с мягкой самоиронией. В корпус деревенских стихов органично входили ready-made'ы - слегка переработанные фрагменты из повести Аксакова "Детские годы Багрова-внука".
- Вечер поэта Игоря Жукова - презентация книги стихов "Потеря совести еще не потеря чести" (М.: ЛИА Р.Элинина, 2002), состоящей из текстов 2000 г., впервые представленных в Москве 4.04.00.
- Акция литературной группы "Осумасшедшевшие безумцы" "Втащим классиков на борт парохода современности!" состояла в "альтруистических чтении" поэтической классики современными авторами леворадикального толка. Концептуальная идея, по-видимому, заключалась в том, что очевидный антифутуристический пафос возникал здесь из постмодернистской системы представлений. Лидер группы Мирослав Немиров читал Пушкина и, по просьбе публики, раннего Маяковского, Владимир Нескажу - сонет Шекспира, стихотворения Катулла и Шелли (Шекспир и Катулл звучали по-русски и на языке оригинала, причем Немиров из зала поправлял ошибки в латинских ударениях), Всеволод Емелин - "Смерть пионерки" Багрицкого, стихотворение Тютчева и "Обводный канал" Заболоцкого. Андрей Родионов в дополнение к стихам Аполлинера и "Незнакомке" Блока неожиданно исполнил (тем самым причислив к классике) текст рок-музыканта Василия Шумова. Дмитрий Данилов прочитал начало и концовку рассказа Чехова "Убийство", пояснив при этом, что хотел продемонстрировать, как из одного рассказа можно сделать минимум два. В качестве приглашенных авторов стихи Пушкина читал Герман Лукомников, Бродского - Георгий Манаев.
- Вечер памяти Генриха Сапгира прошел в рамках Фестиваля еврейской книги, чем и объясняется необычное место его проведения. Вел вечер Евгений Рейн, расставивший акценты в соответствии с собственными литературно-политическими задачами: так, Сапгир в представлении Рейна оказался прежде всего участником альманаха "Метрополь" (а не лианозовской группы), а по поводу его поэтики Рейном была предложена поразительная формула: "если Сапгир и был авангардистом, то только в чисто версификационных решениях". О Сапгире говорили (и читали его стихи) Георгий Балл, Герман Гецевич, Татьяна Михайловская, Юрий Орлицкий (отметивший, в частности, прискорбное невнимание филологов к наследию Сапгира и помянувший недобрым словом Андрея Вознесенского, беззастенчиво использовавшего фирменные приемы Сапгира после его смерти) и др. Был показан документальный фильм Олега Кузнецова "Четвертая жизнь поэта Генриха Сапгира", весьма произвольный по наполнению и структуре. Фрагменты хоровой симфонии Юрия Евграфова на стихи Сапгира исполнил хор имени Шнитке.
- Ежеквартальный творческий отчет Германа Лукомникова был на этот раз озаглавлен "Стихи и проза сезона с автокомментариями, черновики и другое" и начался с декламации стихов Пушкина (ср. 28.11.). Помимо немногочисленных стихотворений осени 2002 г., были представлены так называемые "секретные стихи" - тексты, которые Лукомникову кажутся обидными для тех или иных лиц и потому обычно не подлежат обнародованию (при чтении Лукомников в части случаев заменял имена буквами латинского алфавита, однако можно было заметить, что центральным персонажем "секретных стихов" является Ры Никонова). Основное же время было занято оглашением изобилующих вариантами и исправлениями черновиков продолжения (второй главы) автобиографической прозы Лукомникова (различия между вариантами носили исчезающе малый стилистический характер, трактовалось же в них во всех о стоявшей перед персонажем с юных лет проблеме измерения величины полового органа). Лукомников особо поблагодарил "ЛЖМ" за сохраненный для истории номер палиндромического транспортного талона, подаренного ему на предыдущем вечере (31.08.), горько посетовал на его пропажу и торжественно съел другой такой билет (номер 376673), подаренный ему позже.