Глубокоуважаемая Ольга Борисовна,

публикуя памфлет Юрия Колкера против Михаила Гаспарова, мы, разумеется, отдавали себе отчет в том, что реакцию он вызовет, мягко говоря, противоречивую: позиция Колкера весьма радикальна по содержанию и крайне резко выражена. И Гаспаров - не первая из ключевых фигур современной русской литературы, вызвавшая его отповедь (трудно забыть, например, статью "Седакова в анатомическом театре", опубликованную в свое время "Арионом"). Колкер представляет крайне правый фланг современной русской литературы, он мог бы повторить известную формулу Пуришкевича: "Правее меня - только стенка" (это, впрочем, касается скорее литературной публицистики Колкера, чем его собственных стихов, которые можно интерпретировать по-разному). Свою приверженнность канону начала XIX века Колкер отстаивает яростно и последовательно - эта позиция совершенно уникальна и уже потому заслуживает внимания, что совсем не означает ее справедливости (поскольку вообще любой эстетический радикализм в постмодернистской культурной ситуации выглядит не вполне уместно; поучительно сопоставить взгляды и суждения Колкера с критическими выступлениями его антипода - представляющей леворадикальный край Ры Никоновой).
        Вышел ли Колкер в своей статье за рамки приличия? Отчасти это дело субъективной оценки. Нам кажется, что при всех эмоциональных перехлестах и риторических нагнетаниях Колкер в этих рамках остается - поскольку не переходит на личности, негодуя и сетуя не на гражданина Российской Федерации Гаспарова М.Л., 1931 года рождения, а на литератора Михаила Гаспарова, автора ряда текстов, - и только из этих текстов исходит. Никакой огульной хулы статья Колкера не содержит - только аргументированную критику. А что аргументы не слишком убедительны, что сами эстетические и идеологические основания, на которых строятся рассуждения Колкера, ненадежны и сомнительны, - это уже не вопрос этики.
        Проблема колкеровской критики не в том, что Колкер, как пишете Вы, мелиоратор, а в том, что он - поэт (плохой или хороший - в данном случае неважно). В профессиональную этику поэта, вообще говоря, не входит беспристрастность оценки собратьев по цеху, равно как и строгая логичность рассуждений. И когда поэт, высказывая свою profession de foi, несет невнятную ахинею и бранит коллег - это не всегда хорошо выглядит, но на свой лад закономерно и приемлемо. Увы, некоторым (и многим) поэтам не удается вовремя остановиться - и они вступают на территорию другого дискурса, критического, где должна действовать совсем другая профессиональная этика. Сколько бы ни писали о литературе самые разные авторы, от Александра Кушнера до Всеволода Некрасова, - их высказывания не становятся критическими или филологическими, поскольку сделаны все из той же, субъективистской по своей природе, позиции поэта. Но ответственность за это должна наступать не по этической линии, а сугубо по профессиональной.
        И еще одно - по поводу переписанного Гаспаровым текста Боратынского, каковой текст, как Вы намекаете, на самом деле является Боратынского же черновиком. Конечно, если так, это очаровательная мистификация - но вернее, мне кажется, охарактеризовать данный жест Гаспарова не как мистифицирующий, а как провокативный (без всяких негативных коннотаций). Думаю, не ошибусь, если скажу: реакция "оскорбленности в лучших чувствах", стремление "вступиться за классиков" запрограммированы в этом гаспаровском проекте. В этом смысле жест Гаспарова - чисто авангардный. Кажется, Максим Шапир заметил как-то, что еще неизвестно, кто правильнее воспринимает авангардное провокативное искусство, - тот, кто простодушно попадается на крючок и реагирует возмущением и негодованием, или тот, кто во всеоружии эстетической искушенности наслаждается качеством провокации. В этом смысле Михаилу Леоновичу грех обижаться на Колкера, разве нет? Ну, а не знать черновиков Боратынского неспециалисту, кажется, не зазорно...